Джон Ирвинг - Сын цирка

Телефонный звонок еще больше усилил его замешательство. Ранджит ошибся, подумав, что звонит рентгенолог. Позвонил Пател, интересуясь, когда Дарувалла придет смотреть снимки. Медицинский секретарь решил, что речь идет о рентгеновских снимках, и резко ответил, что доктор занят и перезвонит попозже. Однако повесив трубку, секретарь обнаружил, что звонил совсем не рентгенолог. Разумеется, говорил заместитель комиссара полиции Пател.

— Вам звонил Пател. Он интересовался, когда вы придете посмотреть фотографии, — сообщил секретарь совершенно нейтральным тоном.

Теперь в кармане доктора лежали две купюры по две рупии. Одна с угрозой Дхару: «ТЫ ТАКОЙ ЖЕ MEPTBEЦ, КАК ЛАЛ», другая — с угрозой Дарувалле: «ТЫ ТАКОЙ ЖЕ МЕРТВЕЦ, КАК ДХАР». Фарук чувствовал, что они еще более усилят тяжелое впечатление от фотографий, которые ему хочет показать заместитель комиссара полиции.

Джон Д всегда умело скрывал свой гнев, однако в этот раз он сильно рассердился на доктора, не предупредившего его о приезде этого ужасного брата-близнеца. Дхар рассердится еще больше, если доктор без него пойдет смотреть фотографии рисунков на животах убитых проституток. Однако Дарувалла посчитал глупым брать с собой в управление полиции Дхара или Мартина Миллса. Дело в том, что данное полицейское заведение находилось недалеко от колледжа Святого Ксавьера, где иезуиты учили совместно и мальчиков и девочек. В отличие от этого учебного заведения в колледж Святого Игнатия принимали только мальчиков. Несомненно, миссионер попытается убедить своих коллег-иезуитов принять Мадху к ним, если ничего не получится с устройством в цирк. Этот сумасшедший, вероятно, будет настаивать, чтобы колледж выплачивал стипендию всем девочкам-проституткам, которых он подберет на улице! Иезуит уже объявил, что переговорит с ректором колледжа Святого Игнатия о приеме туда Ганеши. Доктор Дарувалла не мог представить, что именно ответит отец Джулиан на предложение учить в колледже нищего калеку с пляжа Чоупатти.

Пока доктор размышлял на эту тему, пытаясь побыстрее осмотреть оставшихся пациентов, возвратились Вайнод, Дипа и Мадху, которой дали таблетки тетрациклина. Фарук испытал желание наказать мистера Гарга еще до отъезда в полицейское управление, поэтому он приказал жене карлика передать владельцу кабаре информацию о том, что Мадху начали лечить от заболевания, полученного при половом контакте. Такое сообщение звучало довольно загадочно, и если Гарг развлекался с девочкой, то он обязательно позвонит Дарувалле, чтобы узнать, что за болезнь и как ее лечат.

— Передай ему, что мы сделали анализ на СПИД. — сказал Фарук, представляя, что от подобной информации этот подонок завертится, как вошь на гребешке.

И пусть супружеская чета карликов уяснит для себя, что девочку нельзя возвращать в «Мокрое кабаре» к мистеру Гаргу. Пусть Вайнод отвезет жену на железнодорожный вокзал, чтобы она вернулась в цирк «Большой Голубой Нил», а Мадху он должен держать у себя дома.

— И запомни: она не выздоровеет, пока не примет все таблетки тетрациклина, — инструктировал карлика доктор.

— Я запоминаю, — ответил Вайнод.

После чего он спросил, где сейчас Дхар и все ли с ним в порядке. Карлик поинтересовался, не нужен ли инспектору его верный шофер. Доктор объяснил, что Дхар болен, после травмы у него навязчивое состояние раздвоения личности, когда человек думает, что он является другим человеком.

— И кем он себя представляет? — спросил Вайнод.

— Иезуитским миссионером, который учится на священника, — ответил Фарук.

Карлик сразу же почувствовал симпатию к такого рода навязчивому состоянию. Значит, мозг поврежден гораздо серьезнее, чем он вначале предположил. Как объяснил доктор, имея дело с Дхаром, следует помнить, что в эту минуту он считает себя одним человеком, а в следующую — другим. Карлик сурово кивнул своей большой головой.

Потом Дипа поцеловала Даруваллу на прощание, и от ее губ, как всегда, осталась липкая сладость лимонных конфет, которые она любила. Доктор покраснел от физического контакта с женой Вайнода. Он почувствовал, как загорелось его лицо, однако не понял, заметили ли это окружающие. Могли и не заметить, ведь для перса его кожа была довольно темная, хотя не такая, как у других индийцев или жителей Гоа. Разумеется, в Канаде его воспринимали, как цветного мужчину. Однако, когда он краснел, то никогда не мог сказать наверняка, заметили ли это окружающие Естественно, смятение чувств выражалось у доктора и другими признаками, совершенно не связанными с цветом его кожи и совершенно ему незнакомыми. Например, после поцелуя Дипы он отвел глаза, однако губы у него остались приоткрытыми, будто он забыл что-то сказать. Таким образом, поцелуй Мадху застал его врасплох.