Джон Ирвинг - Сын цирка

Бет проявила ученический подход к буддизму, так как она не желала заучивать древние канонические книги Вед даже под руководством просвещенных учителей. Она взялась самостоятельно интерпретировать книги «Упанишад». Бет показала Нэнси и Дитеру маленькую книженцию, где вступительная статья и примечания переводчиков превосходили по объему сам текст.

Бет не видела ничего странного в том, что для изучения индуизма она предприняла поездку в Гоа, куда устремлялось и много христианских паломников. Она призналась, что едет туда ради пляжей и ради компании близких ей по духу людей. К началу муссона она собралась в Раджастан, где в сезон дождей прекрасные озера — ей много рассказывали об одном ашраме на озере. Эта девушка очень им обрадовалась и подтвердила, что одинокой женщине путешествовать по Индии — дело опасное.

На шее Бет висел шнурок с надетым на него отполированным камешком в форме влагалища. Девушка объяснила, что это — ее йони, объект поклонения в храме Шивы. Фаллический лингам, представляющий пенис бога Шивы, вставляется во влагалище-йони, символизирующее половой орган Парвати — его жены, и священники совершают возлияния на два эти символа, а верующие обращаются к ним с молитвой перед выходом из храма.

Объяснив назначение своего странного ожерелья, Бет настолько исчерпала силы, что свернулась калачиком на сиденье и уснула, положив голову на колени Нэнси. Дитер также уснул в ближайшем к проходу кресле, однако успел сказать Нэнси, как это будет смешно — показать Бет дилду.

— Пусть она вставит наш лингам в свою идиотскую йони, — грубо сказал он.

Нэнси сидела без сна, исполненная ненависти к компаньону. Автобус ехал через штат Махараштра. В темноте работал магнитофон водителя с записью молитв Куаввали. Американка слушала тихие песнопения и постепенно успокаивалась. Разумеется, меньше всего она думала о том, что это за стихи. Совсем не думала об этом. Бет тихо и ровно дышала, положив голову ей на бедро. Нэнси подумала, как давно у нее не было друга, обычного друга.

Утренняя заря в Гоа напоминала цвет желтого песка. Нэнси удивлялась, насколько юной казалась спящая Бет. Маленькими ручками ухватилась она за каменный символ влагалища, будто этот йони имел достаточно силы, чтобы защитить ее от любого зла в Индии, включая и Дитера с Нэнси.

Потом они пересели в автобус другого маршрута, проведя долгий день в Калангуте, пока Дитер занимался своими делами. Он просил водителя автобуса останавливаться, надеясь узнать любую информацию о Рахуле. На трассе Банга-роуд они также останавливались рядом с барами, отелями или палатками с прохладительными напитками.

Везде, пока Нэнси и Бет ждали его, Дитер разговаривал с глазу на глаз с какими-то людьми. Все утверждали, что слышали о Рахуле, однако никто его не видел.

Дитер снял коттедж на пляже, в котором имелась только одна ванна. Воду следовало таскать ведрами из колодца. В доме стояли две большие кровати, белье на них выглядело чистым. Комнату разделяла деревянная ширма, похожая на стену, создавая намек на личную уединенность. Воду кипятили на газовой плите, которая работала на пропане. Неподвижный вентилятор на потолке символизировал оптимистическую надежду на то, что когда-нибудь в дом проведут электричество. Хотя на окнах отсутствовали проволочные экраны противомоскитные сетки над обеими кроватями были целые.

На улице стояла цистерна со свежей и довольно чистой водой. Вода из колодца, которую они использовали для туалета и мытья, оказалась слегка соленой на вкус. Недалеко от цистерны располагалось строение с крышей из пальмовых листьев. Если постоянно поливать эти ветви водой, то внутри сохранялась прохлада, достаточная, чтобы держать там бутылки с напитками, соками или фрукты.

Бет несколько разочаровало то, что они поселились далеко от пляжа. Хотя ночью они отчетливо слышали, как шумит Аравийское море, днем им приходилось прокладывать путь через мертвые и гнилые стволы пальм до тех пор, пока они не выходили на песчаный пляж и не видели море.

Нэнси было не до местных прелестей и неудобств — сразу же после приезда она заболела. Ее тошнило, она совсем ослабела от поноса, и Бет носила воду, чтобы сливать за ней в туалете. Носила она и воду для ванны. Лихорадка у Нэнси чередовалась с ознобом, потом она снова обливалась потом и сутками лежала в постели за исключением тех моментов, когда Бет меняла белье и отдавал грязные простыни приходившей за ними прислуге.