Макар Троичанин - Вот мы и встретились

И тут не вовремя запел мобильник, лежащий на подоконнике. Мария Сергеевна как-то уж очень быстро и нервно, словно ждала звонка, схватила телефон.

- Да! – отозвалась. Там с внятным придыханием спросили:

- Вы? – и она, не раздумывая, сухим чиновничьим голосом ответила:

- Перезвоните через… два часа, - и отключилась, так же нервно положив мобильник на старое место. Ей очень не хотелось, чтобы разговор услышали сороки и разнесли по театру, изрядно разбавив сплетней. И ещё очень не хотелось, чтобы таинственный экзотический незнакомец превратился в обычного тайно смывшегося знакомца.

- Он? – выдохнула Аня.

- Да нет, - отвела глаза в сторону Мария Сергеевна. – Так… - и наскоро придумала: - Учительница одна… всё просит организовать театральный кружок, - врала, непроизвольно скатывая кусочек хлеба в упругий шарик. Внимательно следившая за ней Верка не сомневалась, что звонил он. – «Было у них, всё было с этим неандертальцем», - убеждённо подумала она. – «Купилась недотрога!» - Да что мы всё о нём да о нём! – вспыхнула, покраснев от лжи, недотрога. – Был и сплыл! Что у нас своих, более интересных проблем нету? Кстати, - овладев собой, посмотрела невинными глазами на гостей, - как вам новая пьеса?

Верка поморщилась:

- Пошлятина на мещанском киселе!

- Значит, опять провалимся? – Анюта утёрла тыльной стороной ладони замаслившиеся губы. – Я и так задолжала за комнату.

- С Ё-Лизой в главной роли точно завалимся, - присоединилась к неутешительному выводу и Верка. Все трое замолчали, заранее переживая очередной крах.

- Как бы нам её сковырнуть? – высказала Мария Сергеевна тайную мечту не только троих, но и большинства актёров труппы, ставшей заложником неуёмной плотской страсти режиссёра.

- Не удастся, - отвергла приятную мечту рассудительная и практичная Верка. – Ковырять придётся и Аркашу – они срослись насмерть!

Аркаша, или Аркадий Михайлович, был главным режиссёром театра, а Ё-Лизой звали за глаза пассию режиссёра, в рождении названную Елизаветой и переназванную по-театральному – Элизабет. Анка горестно подперла пухлой ладонью выпуклую щеку с ямочкой.

- Аркадия Михайловича жалко, - протянула задумчиво. – Он – дядька хороший.

- Хороший! – презрительно фыркнула злюка. – От таких хороших и добреньких больше всего и страдают порядочные люди. Он для себя хороший, а тебе глаза и уши елеем мажет. – Помолчав и сжигая злобу, добавила, однако, объективно: - Хотя, режиссёр-то он, конечно, толковый. Но нам-то от этого не легче! – И опять замолчала, уткнувшись в тупик.

- Хорошо бы Ё-Лиза забеременела, - подбросила новую мечту находчивая Мария Сергеевна, - глядишь, через полгодика и сама сковырнулась бы.

- Не выйдет, - отмела Верка и эту мечту. – Думаю, она держит Аркашу в чёрном теле, и сама бережётся пуще египетской жрицы – смерть как боится потерять место примы. Бездарь бездарью, а мыслит себя в числе лучших драм-актрис нашего времени, а все неудачи сваливает на серую труппу и неблагодарного зрителя. – Смачно хлопнула себя по лбу, - Есть! Осенило! – и захохотала, закинув голову. – Для Аньки работёнка.

- Ага! Как что сомнительное, с душком, так сразу и для Аньки, - обидчиво произнесла толстушка, навострив, однако, маленькие чувствительные ушки.

- Не боись, - успокоила тощая подруга, - как раз по твоим эпизодическим ролям – будет для тебя тренировка, - и, враз посерьёзнев, поделилась осенившей мыслью: - Он-то ведь парень из горячего племени, наверняка еле сдерживается, а мы его ещё больше разгорячим, поможем прорвать секс-блокаду, пусть вставит ей это самое куда надо, когда она не успеет обезопаситься. Раз! Ё-Лиза – на сносях! – и снова задорно засмеялась.

Мария Сергеевна, поморщившись, не поддержала её энтузиазма.

- Как-то… не очень… - протянула раздумчиво, осмысливая иезуитскую идею, - не очень хорошо.

Инициаторша флангового сковыривания труппной богини помрачнела.

- Ещё как хорошо! – уверила всех и себя. – И ему будет хорошо, и ей не хуже, когда станет матерью и отвлечётся от эфемерных артистических страстей, а нам и подавно без неё будет хорошо.

- А если не родит? – засомневалась Мария в целесообразности затяжной и неопределённой перспективы всеобщего благоденствия.

- …то, вдоволь насладившись её оберегаемыми телесами, Аркаша и сам, опомнившись, вылезет из-под колпака, и тогда надменная жрица будет свергнута свыше. – Разгорячённая собственной идеей, Верка засунула в хищную пасть сразу половину последнего бутерброда, быстро прожевала, проглотила и деловито распорядилась деталями: - У Анюты есть знакомая аптекарша… - и непосредственно Анне: - Возьмёшь что-нибудь поэффективнее, натолкаешь в свои худдоги, а уж подсунуть ему их ничего не стоит – он сам к тебе липнет, когда ты их жрёшь не в меру. Видно, Элизабет не очень-то балует мужика вкусной и вредной пищей. Сделаешь?