Макар Троичанин - Вот мы и встретились

- Ну, хватит! – прервал старый трудоголик. – Завела, на ночь глядя! – Встал из-за стола. – Пора и на покой, завтра ещё на работу. Когда тронешься? – спросил сына.

- Уйду вместе с вами, - решил тот.

- Идите, идите, дрыхните, - сердито проводила мать, - чёртовы работнички! – и припечатала обоих: - Что отец, что сын – два дырявых сапога – пара! – но сразу же смилостивилась: - Отдыхай, Ваньтя. На дорогу-то что сварганить?

- Ничего не надо, - отказался сын. – Ехать-то всего ничего, не проголодаюсь.

- Ладно, - решила за него мать, - чёй-нито придумаю.

Перед тем, как наконец-то уснуть в нормальной спокойной обстановке, Иван Всеволодович ещё раз подумал: «Может, всё же податься к здешним геологам-геофизикам? Можно будет в Москву на выходные ездить, полюбоваться на её игру». Потом нехотя медленно набрал номер, зафиксированный мобильником при утреннем разговоре, и совсем не ожидал, что там ответят.

- Да? – чуть не оглушило.

- Вы? – не нашёлся, что сказать.

- Перезвоните через… два часа, - предложил почти чужой голос, и там отключились.

«Всё! Финита ля комедиа! Прорвался-таки герой-любовник!» - К напрягшемуся от обиды лицу отверженного волшебника прихлынула волна горячей крови, а глаза повлажнели. – «Ну и правильно: не твоего поля ягода!» - Стало нестерпимо стыдно. – «Придётся здешним поисковикам-нефтяникам обойтись без меня». – Поворочался с полчаса, дождался, когда мать ушла в спальню, встал, тихо пошёл на кухню, налил ещё не совсем остывшего крепкого чая, дивясь, как крепко прихватила его артистка. – «Словно инфекция какая!» - усмехнулся невесело. – «И чем лечиться?»

-3-

А Мария Сергеевна принимала в это позднее для простых смертных время дорогих гостей. Пришли толстушка Анна с большими серыми очами, широко распахнутыми, будто в вечном изумлении от всего происходящего вокруг и мимо неё, и чернявая худышка Вера с прищуренными от постоянной недоверчивости ко всему тёмными глазами. Они не были задушевными подругами Марии, а просто – наиболее близкими и терпимыми сослуживицами по театру, к тому же – тоже одинокими. И пригласила она их не столько для того, чтобы побаловать дорогущими деликатесами, сколько похвастать сказочным знакомством с магом и волшебником, необычно встретившимся, оставившим царские подарки и незаметно исчезнувшим, как будто его и не было. Как в доброй сценической сказке или в сказочном кино. Сейчас подруги – или не подруги – завистливо разглядывали фиолетовый кристалл, пытаясь сообразить, сколько он может стоить и сколько из него можно понаделать роскошных перстней и серёжек, и нисколечко не верили, что он достался Машке задарма.

Накромсав рыбу тонкими пластинами, приготовив дюжину бутербродов с маслом и икрой – специально для этого приглядела и купила жёлтый горчичный хлеб – и выставив бутылку «Муската», гостеприимная хозяйка громко позвала:

- Цып, цып, цы-ы-п!

Из комнаты немедленно донеслось:

- Ко, ко, ко-о-о! – и в кухню поспешно влетели театральные цыпочки. – О-о-о! Блеск! – завопили дуэтом и, захлопав в ладоши, поспешили на насест. Конечно, дальневосточные, редкие для их кармана, деликатесы вызвали голодный восторг, но обеих больше интересовал щедрый незнакомец и всё, что случилось между ним и Марией. Когда в темпе заглотили по паре сандвичей и запили по полбокала сладкого вина, и когда можно было одной начать честный рассказ, а двум другим жадно внимать и критически оценивать его правдивость, вреднющая Верка чуть было всё не испортила:

- Вообще-то, - тявкнула от гложущей зависти, - «Мускат» в приличных домах солёным не закусывают.

- В чём же дело? – немедленно отреагировала плебеистая хозяйка. – Или пей, или ешь. Салфетку под рыло дать?

Верка заелозила на табурете тощим задом.

- Да что ты! Я так, без намёков, - и с удовольствием наблюдала за разозлившейся ущученной зазнавалой, которой невесть за что и подфартило.

- Маша, а какой он? – спросила Аня с простецкой душой, не отравленной завистью, и в ожидании уставилась на счастливицу широко открытыми глазами, готовая с жадностью обсосать малейшие детали чужого мимолётного счастья.

- Какой? – усмехнулась Мария Сергеевна, очень даже понимая любопытство и той, и другой, не утешенных мужским вниманием. – Огромный! – начала вспоминать и для себя. – Высокий… пожалуй, под два метра.

- Класс! – обрадовалась впечатлительная толстушка, а поперечная Верка саркастически фыркнула:

- Ну, конечно, тебе нравится у мужиков между ног болтаться.