Роберт Стоун - Псы войны

Антейл смотрел в бинокль на «лендровер», как вдруг тот рванул с места и помчался на юг, к шоссе, оставляя за собой хвост белой пыли. Стрелять с такого расстояния было бессмысленно. Антейл вышел из себя, но старался не показывать гнева, не желая позориться перед Анхелем. Он и так уже совершил слишком много оплошностей.

Он бросил бинокль, оставив тот болтаться на шее, и поднял голову, не видно ли какого самолета, — но ни один самолет не нарушал покоя утреннего неба. Он снова внимательно оглядел равнину и заметил Хикса, лежащего у рельсов.

Он спрыгнул на землю, не дожидаясь, пока Анхель остановит трактор, и побежал туда, где лежал Хикс. На спине трупа был рюкзак, к рюкзаку была привязана белая салфетка. Он открыл рюкзак и увидел внутри героин.

Он выпрямился с натянутой улыбкой.

От вида Анхеля, высоко сидящего над ним в кабине, ему стало немного не по себе.

— Он там? — спросил Анхель.

— Да, — помедлив, ответил Антейл. — Ну ты, ублюдок, — сказал он, обращаясь к мертвому Хиксу, — заставил нас побегать.

Он пнул труп в плечо; Анхель одобрительно кивнул.

Антейл постоял секунду, глядя на пыливший вдали «лендровер», потом наклонился к рюкзаку и сорвал привязанную к лямке салфетку.

— Это еще что за дрянь?

— Знак капитуляции, — ответил Анхель.

Антейл вытер мокрый лоб.

— Ты так считаешь? — Он смял салфетку и отшвырнул ее в сторону. — Черт их поймет, такая бестолочь, заморочили меня. Совершенно непредсказуемые, сущие психи. С такими дело иметь — сам свихнешься.

Последние слова он не потрудился перевести Анхелю.

Безумие какое-то, кошмар. Чтобы выкрутиться, придется по полной задействовать свою репутацию профессионала без страха и упрека, — а там при первой же возможности покинуть страну. Он несколько вышел за рамки полномочий, но никаких компрометирующих улик против него не было, а даже если у кого и возникнут сомнения, агентство согласится без шума отпустить его. Другие же увольнялись при обстоятельствах не менее сомнительных. Там, куда он намеревался отправиться с Чармиан, он сможет, если им удастся отыскать его, время от времени выполнять какие-то их задания. Там у него много друзей, и ни один его не выдаст. В той стране все занимались подобными делами.

Эта авантюра многому его научила. И сейчас он был полон оптимизма.

Она показала: если уж взялся за дело, дави на противника, не давая ему ни малейшего послабления, не складывай рук, встретившись с трудностями, старайся переиграть всех соперников и полагайся на собственные решимость и упорство, — и тогда мешочек с бобами на конце радуги от тебя не уйдет.

Конверсы сидели у него в печенках, руки чесались свернуть им шею — но, делать нечего, придется смириться. Непохоже было, что у таких, как эта парочка, хватит духу испортить ему игру.

Антейл вынул из рюкзака пакет с героином, показал его Анхелю и сунул в тракторный ящик с инструментами.

— Мешочек с бобами, — сказал он.

— С бобами? — переспросил Анхель.

Анхель немного беспокоил его. Место было безлюдное, а наркотик стоил очень дорого; надо быть начеку. Мексиканцы и люди, им подобные, уважают только властный голос и уверенность в себе.

— Его мы похороним, — сказал он Анхелю.

— Можно просто сбросить его с нашей стороны, — предложил Анхель.

Антейл поморщился: ну что за лень и беззаботность. Manana [114] Зд.: безалаберность (исп.). .

— Нет, hombre [115] Парень (исп.). . Похороним его в горах. Машина у нас подходящая. — Он посмотрел на часы. — Потом вызовем подмогу.

Он облокотился о колесо и обвел глазами небо.

— Мы всю дорогу следили за этой партией товара, — сообщил он Анхелю. — Ты и я — старые друзья из соседних стран и делали это по собственному почину. Интуиция, мол, подозрения. Потом кто-то из контрабандистов украл товар, они передрались между собой. Кто был убит, кто сбежал.

— С дурью, — сказал Анхель.

— Верно, — кивнул Антейл. — Precisamente [116] Точно (исп.). .

Они погрузили Хикса в ковш, и Анхель посмотрел вдаль, нет ли подходящего оврага. На здешнем ветру следы долго не живут, и через день-два никто уже ничего не увидит. Они могли бы навалить на Хикса хоть тридцать тонн пустыни.

Они двинулись к горам, и Антейл окончательно отогнал от себя смутную тревогу, которую вызывал в нем Анхель. Он хлопнул его по спине, и Анхель расплылся в признательной улыбке.

Анхель, размышлял Антейл, — это тип полицейского, который сошел с прямой дорожки просто ради того, чтобы его не считали за дурака. Причина тому — не природная продажность, а традиция. По роду службы Антейлу приходилось сталкиваться со множеством людей иной, чем он, культуры.