Гарольд Роббинс - Пират

— Я встречал этого человека раньше. Кто он?

— Американский киноактер, — ответил Юсеф. — Рик Салливэн. Его настоящее имя Израэл Соломон.

— Еврей?

Юсеф кивнул.

— Это вторая причина, по которой я не хотел, чтобы снимки были показаны.

На лице Бейдра по-прежнему не было никаких эмоций.

— Когда это происходило?

— На вечере в доме у актера в Калифорнии после твоего отлета в Токио.

— Ясфир был на этом вечере?

— Нет.

— Ты был?

— Да. С Майклом Винсентом и твоей женой. Но я ушел рано, голова разболелась.

— Как эта кассета попала к Ясфиру?

— Я не знаю, он мне не сказал.

— Еще копии есть?

Юсеф сделал глубокий вдох. Если Бейдр поверит в то, что он сейчас скажет, он еще мог бы спастись.

— Он сказал, что есть, и он обнародует, если будут застопорены перевозки.

— Эту он дал тебе для чего?

Юсеф замялся.

— Не знаю…

— Он не говорил, что, если возникнут какие-то проблемы, ты должен будешь прокрутить мне эту пленку?

— Нет, господин, ты должен мне поверить, — искренне сказал Юсеф. — Одна лишь мысль, что ты подумаешь, будто я обманул тебя, заставила меня открыть это перед тобой. — Он бросился на колени перед Бейдром, затем схватил и стал покрывать поцелуями его руку. — Клянусь жизнью отца, я скорей умер бы, чем обманул тебя!

Он зарыдал.

Бейдр молча смотрел на него. Когда заговорил, голос его был резок:

— Возьми себя в руки, ты же мужчина. Не хнычь, как женщина.

Юсеф поднялся с пола, слезы катились по его щекам.

— Я должен услышать слова прощения из твоих уст, господин, — плакал он.

— Я тебя прощаю, — с трудом проговорил Бейдр. Он встал и жестом показал на дверь. — Там ванная. Умойся. Не гоже в таком виде появляться перед слугами.

— Благодарю тебя, господин! — выпалил Юсеф с жаром, снова схватив руку Бейдра и целуя ее. — Теперь, когда снято бремя с моей души, свет вновь вернется в мою жизнь.

Бейдр видел, как Юсеф вошел в ванную. Закрыл за ним дверь кабинета. Он не поверил ни одному его слову. Ни у кого, кроме Юсефа, не было этой видеозаписи. Если Ясфир не появлялся на том вечере, запись никоим образом не могла попасть к нему. Он тихо прошел через комнату и открыл дверь в холл.

Джабир сидел на скамеечке в ожидании. Он встал при появлении Бейдра. Бейдр пересек холл и подошел к нему.

— Слушаю господина?

Голос Бейдра был спокоен:

— Этот кусок верблюжьего дерьма принес великое бесчестье нашей фамилии. — Взгляд Джабира стал ледяным, кожа на скулах натянулась. Он молчал. — В одной миле отсюда на дороге есть крутой поворот, там, где скалистый обрыв метров на двести вниз. Очень это скверно, но его машину должно занести на обледенелом асфальте и сбросить с дороги.

Джабир кивнул. Глухим клекотом в глотке прозвучал его голос:

— Это будет трагедия, господин.

Бейдр воротился в библиотеку. Чуть позже он услышал за окном шум автомобильного мотора. Через щелку между шторами он увидел, как «лендровер» Джабира ушел вниз по подъездной дороге. Он вернулся к своему письменному столу и устало сел.

Из ванной вышел Юсеф. Он более или менее пришел в себя. Присутствие духа отразилось даже в тоне его голоса:

— Что мы будем с этим делать, шеф?

— Мне требуется время все обдумать, прежде чем я смогу принять решение. На сегодня мы сделали все, что могли.

— Я тоже так думаю, — неуверенно сказал Юсеф.

— Теперь, пожалуй, пора отдыхать. Тебе лучше всего вернуться в отель.

Юсеф посмотрел на видеоплейер.

— Ты не возражаешь, если я это сохраню для тебя?

— Нет, оставь здесь, — сказал Бейдр и встал. — Я провожу тебя. Слуги уже легли спать.

Мощный «лендровер» с выключенными фарами навалился на него сзади и чуть сбоку, неудержимо сталкивая взятый напрокат «опелек» к обрыву. Когда Юсеф в ужасе оглянулся и увидел сгорбившегося над рулем Джабира, он вспомнил одну-единственную мысль, о которой никогда не должен был забывать. Мысль вернулась к нему аккурат в тот момент, когда его машина, прорвав служившую ограждением проволоку на краю скалы, сорвалась с нее. Он так и не услышал крик ужаса, вырвавшийся из его горла, потому что провалился в беспамятство, но мысль еще жгла его мозг.

Джабир никогда не спал, если бодрствовал Бейдр.

Бейдр сидел в одиночестве за утренним кофе, читая парижский выпуск «Геральд Трибюн», когда в комнату вошел чопорный дворецкий-англичанин. Он слегка покашлял, и Бейдр удостоил его взглядом.

В корректном тоне слуги слышалась нотка неодобрения: