Николай Камбулов - Разводящий еще не пришел

— Нисколечко... нисколечко, — шептала Лида. Ей было приятно, что он целует, что он такой сильный, крепкий. — Хватит, Санечка, хватит...

Они сели. Из-за туч показалась луна. Лида посмотрела на нее, вздохнула:

— Еще десять дней ждать.

Он понял, о чем она говорит: в прошлом году, когда Околицын был на побывке, они договорились пожениться сразу же, как только он уволится из армии. Девушка считала месяцы, потом недели, а теперь вот уже дни...

— Десять, — повторила она и опять посмотрела на луну. — Что ж молчишь, Санечка? — И, не ожидая ответа, начала вспоминать первые встречи.

Голос у нее был чистый, звонкий. Говорила, как после учебы в медицинском техникуме решила ехать в Сибирь, куда-нибудь подальше, в самую глушь, и обязательно в деревню, как с подружкой искали на карте отдаленную точку. Подружку не пустили родители, а она поехала, и здесь никакой глухомани не встретила, а деревня показалась ей слишком большой. И город рядом и стройка — глазом не окинешь...

— Здорово! — сказала она. — Только с твоим отцом не ладила. Знаю, не верил он, что я могу работать, молодая да к тому же озорная. Теперь легче. Михаил Сергеевич уважает молодежь... Ну что же ты молчишь, Санечка? Помнишь, как искали родники? Я тогда тоже не верила, что они когда-то были, и, если бы не ты, ребят не подняла бы на это дело, возможно, погас бы огонек. А теперь смотри, горит!

Действительно, бледно-розовая полоса от лунного света, искрясь, пересекала пруд. Александр видел лицо Лиды, оно тоже как бы искрилось. Он залюбовался ее глазами, большими, наполненными синеватым светом.

— Лида, — робко сказал Околицын.

— Говори, говори, я слушаю. Говори, Санечка.

— Я задержусь в армии...

— Больше десяти дней?

— Да... Ты разве не знаешь, разве не читала газеты? Увольнение задерживается... На Западе не спокойно. Они вооружаются...

— Кто они? — спросила она не сразу.

— Недобитые фашисты...

Она молчала. Околицын сказал:

— Командир отпустил меня только на два часа...

— Значит, не через десять дней? — приуныла Лида.

— Нет.

— А когда?

— Не знаю.

Она подумала: «Откуда же может знать о таких больших делах Санечка? Такие вопросы по плечу начальству».

— Мне что-то холодно, пойдем.

Он помог ей подняться на греблю и, взяв под руку, вывел на дорогу.

— Когда же они успокоятся, Санечка? Неужели они никогда не любили?

Лида умолкла. Околицын взял ее руку, посмотрел на часы. Она поняла, что ему надо спешить в часть.

— Иди, Санечка, меня не провожай, — сказала вкрадчивым голосом: ей не хотелось, чтобы он уходил, очень не хотелось — вот так бы, лицом к лицу, и простоять всю ночь вдвоем. Но у солдата каждый шаг размечен.

— Я пошла...

Он сказал:

— Иди...

Ее уже не было, а Александр все смотрел и смотрел на то место, где стояла Лида, смотрел, и ему чудились запахи ее рук, и в голове отзывалось: «Санечка... Санечка». Страшно тянуло догнать Лиду, еще раз услышать это чудесное слово — «Санечка».

Вдали, видимо возле колхозного клуба, кто-то заиграл на гармонике. Тотчас Околицын услышал голос Лиды:

Околицын улыбнулся, побежал в городок. Возле ворот встретил Цыганка.

— Ты с ней был? — спросил Цыганок.

— Да.

— Везет же сибирякам... Эх, была бы Одесса рядом!.. Тоня моя тоже хорошо поет, но Лида звонче... Слышишь?

— Вот так, Саня, командиром приезжай, — вздохнул Цыганок и постучал пальцем по стеклу наручных часов: — Пошли в казарму, скоро построение на перекличку... Я все бегаю, тренируюсь, советы академика выполняю. Пригодится в жизни. Мечта у меня, Саня, есть такая: попасть на спартакиаду в Москву, а там ведь и Одесса рядом, самолетом один миг...

За окном завывал ветер. Савушке не спалось, впервые за многие годы он не мог сомкнуть глаз.

Савушка размечтался. В переднюю вошли мать и отчим. Он притворился спящим, чтобы потом вдруг встать и сказать: «А мне нонче совсем-совсем хорошо, пойду учиться на тракториста к самому Арбузову». Савушка давно присматривался к этому бывшему солдату и мечтал работать вместе: Арбузов рассудительный, тихий, добрый парень, к нему так и липнут подростки, и он наверняка обучит его, Савушку, управлять трактором.

— ...Вот так, с планом моим не получилось. Задумка-то какая была! И-их, развернулись бы мы! — сказал отчим.