Александр Фурман - Книга Фурмана. История одного присутствия. Часть II. Превращение

Его не вызвали.

(Никто не хотел его обидеть. Он ведь и сам знал, что не заслужил никакой награды… Просто он ошибся: не так понял Ленины слова. Под «сюрпризом» добрый Леня, скорее всего, имел в виду очередное «чаепитие в узком кругу» – оно и состоялось тем вечером в маленькой комнатушке на втором этаже, рядом с входом в зал, после окончания «основной части» мероприятия… Посидев там немного, Фурман сказал, что, кажется, заболевает и ему, наверное, лучше пойти домой. Поскольку вид у него и в самом деле был неважнецкий, его, конечно, отпустили, напоследок сочувственно посоветовав лечиться. Но, хотя школу он на следующий день пропустил, заболеть по-настоящему ему не удалось…)

На первом же уроке физкультуры в шестом классе обнаружилось, что за лето кое с кем произошли странные изменения. У большинства на загорелой и чуть загрубевшей коже рук и ног весело золотился мелкий дитячий пушок, а у Мишки Николаева – самого спортивного, смазливого и кудрявого мальчишки в классе – этот пушок теперь удлинился и потемнел, превратившись, особенно на голенях, в узнаваемую тень взрослой (звериной?..) «шерсти». Общественное сознание было весьма взбудоражено этим фактом. Выдвигались различные предположения не только о Николином происхождении, но и о его возможном будущем. Мишка очень старался не обижаться, но, случалось, не выдерживал и «озверевал» – что лишь подтверждало высказывавшиеся ранее опасения.

Через год шутки на эту тему вышли боком: поразившая Николу «нехорошая болезнь» оказалась ужасно заразной, и Фурман, бывший одним из главных насмешников, стал ее третьей жертвой. Отвратительные и пугающие симптомы собственной «волосатости» представлялись ему столь вопиющими, что он всерьез подумывал о том, не начать ли ему ходить на физкультуру в длинных тренировочных штанах, хотя это и противоречило бы строгим официальным требованиям к спортивной форме.

Гуляя с папой, он несколько раз пробовал завести разговор о своих мучениях, но стеснялся сделать это прямо и начинал с косвенных вопросов: мол, а почему вообще у людей растут волосы? На голове – это понятно, а на других-то местах? А у тебя они когда начали расти? (Предатель!!! Ведь это он во всем и виноват! Сам-то – весь зарос волосами, как обезьяна… Передал «наследство», называется…) И что ты при этом чувствовал? У тебя в школе это не считалось чем-то стыдным? – Увы, папа ходил в школу еще во времена раздельного обучения и совершенно не улавливал скрытой в вопросах сына горечи. В конце концов Фурману пришлось кратко объяснить ему подлинную причину своего интереса. Глаза у папы округлились, но он по-прежнему не понимал, в чем заключается проблема. Ведь сама по себе растительность, в том числе и на ногах, – это просто один из признаков наступающей мужской зрелости. Здесь нет ничего страшного, наоборот, можно даже гордиться этим как естественным проявлением мужественности! Кстати, многие (если не большинство) из прославленных в истории мужчин были волосатыми. Взять хотя бы тех же древнегреческих героев и атлетов: в жизни они были совсем не такими белыми и гладкими, как их изображают знаменитые античные статуи. Это просто смешно, ведь греки – южные люди!.. Но Фурман вовсе и не собирался становиться древнегреческим героем или атлетом (особенно если за это нужно платить такой ценой). Он считал, что все это «созревание» происходит с ним преждевременно и у него еще будет возможность стать мужественным – позднее. А сейчас он во что бы то ни стало хочет избавиться от волос на ногах! Должно же быть в аптеке какое-то средство?.. БРИТЬ? НОГИ?! А, черт с ним, пусть брить – лишь бы не было видно…

Но до бритья все же не дошло: унизительная проблема коснулась не одного Фурмана – у Пашки, к примеру, волосы росли даже гуще, да еще и кокетливо завивались колечками, хотя он был почти на год младше… – в общем, потихоньку пришлось со всем этим кошмаром просто смириться. Девчонки вроде бы ничего и не замечали – тем более что одновременно с некоторыми из них самих происходили такие чудовищные изменения, по сравнению с которыми волосы на ногах у мальчишек могли показаться мелочью и ерундой.

Несмотря на сделанную Фурману радикальную операцию, он продолжал часто простужаться, и кто-то из знакомых посоветовал маме обратиться в платную поликлинику к известному врачу-гомеопату. Прославленное светило оказалось сердитой старухой с крючковатым носом, мышиными усиками и проницательным взглядом. Подробно расспросив маму о протекании беременности и родах и с возмутительной небрежностью осмотрев самого пациента, старуха мрачно заявила, что, прежде чем выписывать лекарство, она рекомендует провести консультацию с невропатологом, причем сделать это лучше не откладывая; если они согласны, она попробует договориться с врачом о приеме прямо сейчас. Мама была явно смущена этим ультимативным предложением, и старуха милостиво пояснила, что врач по фамилии Алексеева – молодой, но чрезвычайно квалифицированный специалист, кандидат медицинских наук, и что она всех своих лучших, так сказать, пациентов направляет к ней… Тут старуху вызвали к начальству. Когда она уковыляла, разрешив посетителям «подумать» в своем кабинете, мама растерянно объяснила, что рассчитывала на прием только у одного врача и на второго взятых ею с собой денег не хватит. Фурман, которому все это уже очень не нравилось, стал убеждать ее плюнуть и уйти, но маме вдруг пришло в голову, что она может прямо отсюда позвонить папе на работу и попросить его срочно подвезти недостающую сумму. К сожалению, папа оказался на месте…