Ирвин Шоу - Две недели в другом городе

Остановив машину, Джек увидел владельца соседнего коттеджа. Человек в подтяжках и рубашке с короткими рукавами сосредоточенно поливал лужайку. Трудно было сказать, что выгнало его в столь поздний час на улицу – любовь к земле или отвращение к домашнему очагу.

Они вышли из «форда» и вслед за принюхивающейся собакой направились через арку во внутренний сад. Кое-где еще горел свет, а из одного окна доносились звуки радио – эстрадный ансамбль исполнял «Валенсию». Воздух был насыщен ароматом лавровых деревьев и эвкалиптов. Джек открыл дверь своей квартиры и тотчас зашторил окно, чтобы соседи не увидели их. Прежде чем он повернул выключатель, Карлотта преградила ему путь к стене и замерла в темноте.

– Ну, сейчас, – сказала она.

Он обнял ее и поцеловал. Держа Карлотту в своих объятиях, он почувствовал, что собака обнюхивает его брюки. Он вспомнил, как они целовались на съемочной площадке, под лучами прожекторов, перед объективом камеры, в присутствии других актеров, парикмахеров, звукооператоров, электриков. Теперь число наблюдателей сократилось до одного. Эта мысль помешала ему получить максимальное удовольствие от объятий.

Словно угадав, о чем думает Джек, Карлотта оттолкнула его и коснулась кнопки на стене. Раздалось жужжание, но свет не зажегся.

– Что это? – недоумевающе спросила она.

– Отопление, – пояснил он.

Джек включил лампу, стоящую на столе возле окна, и, к своему удивлению, обнаружил, что у Карлотты на лице остался грим. Он забыл, что они оба только что снимались. Джек посмотрел на себя в зеркало. Его лицо было восковым, ненатуральным, лишенным признаков какого-либо определенного возраста. Отвернувшись от зеркала, он увидел, что Карлотта уже забралась на диван с ногами; она подтянула колени к подбородку.

– Ты обещал, что дашь мне выпить, – сказала она.

Он ушел на кухню и принес оттуда бутылку виски, два бокала и графин с водой. Актриса обвела неодобрительным взглядом комнату; Джек понял, какой неуютной, голой показалась она Карлотте.

Когда люди приезжают сюда впервые, – сказала Карлотта, – они всегда выбирают для себя подобное жилье. Я называю это антидомом.

Она взяла протянутый Джеком бокал и сделала глоток.

– Мы оба выглядим ужасно, – сказала она, коснувшись грима, лежащего на ее лице. – Правда, Бастер?

Собака вытянулась в центре комнаты и смотрела на Карлотту; услышав свое имя, Бастер вильнул хвостом.

– Люди боятся пускать здесь корни, – быстро проговорила она. Впервые с момента их знакомства Джек видел ее неуверенной, смущенной.

– Они чувствуют, что под яркой зеленой травой находится нездоровая почва, а вода в здешних бассейнах отравлена.

Она указала рукой, сжимающей бокал, на темную резную мебель, на зеленоватые оштукатуренные стены.

– Этой квартире требуется женская рука.

Карлотта изучающе, неуверенно посмотрела на Джека; ее светлые волосы свободно падали на плечи, обтянутые свитером.

– Похоже, она к ней еще не прикасалась.

Да, – подтвердил Джек, сидя на краю стола лицом к Карлотте и не приближаясь к ней.

– Так мне и говорили, – сказала она. – А еще – что ты женат. Это правда?

– Да, – ответил он.

– Нынче вас ловят совсем молодыми, – заметила она. Карлотта повернулась на диване, вытянув ноги; ступни ее касались друг друга. Она оперлась спиной о валик, держа бокал обеими руками.

– Где она– твоя жена?

– В Нью-Йорке.

– Почему она отпустила тебя одного?

– Она не смогла поехать со мной из-за своей работы.

– Чем она занимается?

– У нее роль в пьесе. Она – актриса.

– О, Господи! – сказала Карлотта. – Но спектакль идет не бесконечно. Ты предлагал ей отправиться сюда с тобой?

– Да, – сказал Джек.

– Она отказалась?

– Да.

– Как ее фамилия – ну, театральный псевдоним?

– Ты его никогда не слышала, – сказал Джек. – У моей жены крошечная роль.

– И тем не менее она не захотела ехать?…

– Да. Она очень серьезно относится к своему делу.

– Она хорошая актриса?

– Нет, – сказал Джек, – очень плохая.

– Ей это известно? Джек покачал головой.

– Нет, – произнес он, – она считает себя американской Сарой Бернар.

Карлотта зло усмехнулась.

– Ты говорил ей об этом?

– О чем?

– Ну, что она – плохая актриса?

– Да, – ответил Джек.

– И как она отреагировала на твои слова? На лице Джека появилась горькая улыбка.

– Она сказала, что я завидую ее таланту, что мне не понять ее преданность искусству, что я гожусь только для Голливуда.