Юрий Рытхэу - Полярный круг

Галька тяжело подавалась под ногами, скрипела, а издали навстречу уже неслись освежающие запахи моря.

Тин-Тин глубоко дышала, унимая волнение, усмиряя рыдания, готовые вырваться из глубины груди.

Кэу не спешил с Поминанием погибшего. Как-то на вопрос нетерпеливого Пины он сказал:

— У нас еще много дел: моржа надо заготовить на зиму, встретить гостей из тундры… Помянем с первым снегом.

Пины ничего не сказал, но Тин-Тин чувствовала, что тот недоволен. Он не скрывал своих намерений, и женщина понимала это по его взгляду.

На горизонте плавали льдины. Но с тех пор, как Тин-Тин нашла в чреве убитого умки камешек, собственноручно нашитый на малахай мужа, вера ее в возвращение Гойгоя поколебалась… Она еще раз слышала его голос, но думала: может, ей чудится?

Каждое утро Тин-Тин собирала на берегу съедобные водоросли, рачков, морские звезды, небольших рыбок. Набрав полный кожаный мешок, она не спешила возвращаться, садилась на прохладную гальку и подолгу смотрела на море.

Она старалась вспоминать прожитое вместе с Гойгоем, воссоздавала в памяти каждый совместно прожитый день. Она с огорчением замечала, что воспоминания тускнеют, уходят в глубину сознания и порой приходится прилагать усилие, чтобы еще раз заставить вздрогнуть и затрепетать сердце.

От моря тянуло зябкой сыростью, холодом и тоской.

Тин-Тин вынимала из-за пазухи прозрачный дырчатый камешек, прижимала к щеке и шептала:

Сколько раз она оглянется, прежде чем поднимется к ярангам! Будто он зовет ее, окликает своим неповторимым голосом: Тин! Только он звал ее так. И это было как звон осколка пресного прозрачного льда, застывшей струн водопада, наросшей сосульки… Тин…

Кэу встречал молчаливым взглядом возвращающуюся с моря женщину и снова обращал взор в морские дали, выслеживая проходящих моржей, китов, касаток.

В тот день ожидали гостей из тундры.

Впервые Тин-Тин на какое-то мгновение забыла о Гойгое в радостном ожидании свидания со своими родителями, с оленями, с давно и навсегда покинутым детством. Она с утра была в хлопотах: ходила в тундру, собирала коренья и зелень, чтобы сдобрить угощение — моржовое мясо, нерпичий жир и китовую кожу-итгильгын — изысканнейшее лакомство на этом берегу.

Время от времени она смотрела на дальний берег лагуны, на зеленые холмы, стараясь увидеть там привычные и знакомые глазам оленьи стада, остроконечные верхушки кочевых яранг с торчащими концами жердей.

Она услышала мальчишеский крик и выглянула из яранги. На воду спускали байдару, перенесенную с морской стороны на лагунную.

А на зеленых, еще с утра пустынных тундровых холмах уже горели костры, и оленьи стада бродили у воды.

— Ты тоже поедешь с нами, — сказал Кэу.

Тин-Тин торопливо облачилась в нарядный кэркэр, который она не надевала с той поры, как не вернулся Гойгой.

Пригладив ладонью волосы, вышла из яранги.

На берегу она увидела Пины. Он с вожделенной улыбкой взглянул на молодую женщину и кашлянул.

Кэу строго посмотрел на брата.

Тин-Тин издали узнала своих родичей — отца, мать. Они стояли у спокойной воды лагуны в ожидании гостей, и каждый держал в руке по деревянному блюду с вареным оленьим мясом. Тальниковые листья украшали еду, а сами люди были одеты в лучшие одежды.

Тин-Тин покорно ожидала, когда окончится торжественная встреча и смолкнут бесконечно произносимые слова приветствий.

Мать смотрела куда-то за спину Тин-Тин, и она догадалась, что мать ищет Гойгоя… Не знают они еще о горестной новости.

Кэу выступил вперед, принял из рук отца Тин-Тин деревянное блюдо с оленьим мясом, отведал кусок, похвалил и сказал: как хорошо было охотиться в эту весну, много моржа пришло к берегам, а в довершение удалось добыть умку, весеннего зверя с большой шкурой.

— И должны мы еще сказать, что ушел от нас брат… Не прямо сквозь облака из яранги, а тропой охотников, через свидание с могущественными морскими богами… И ваша дочь осталась сиротой и безмужней. Но мы свято чтим старые обычаи, завещанные предками, и не оставим вашу дочь. Согласно обычаю, она переходит под мое покровительство, как старшего брата…

Пины покачнулся, но никто, кроме Тин-Тин, не заметил этого.