Владимир Степаненко - Где ночует зимний ветер

— Анфиса, садись, будешь мне помогать. Я образцы сортирую. Ешь! — и пододвинула дольку шоколада.

— А я сумею?

— Не боги горшки обжигали. Научу.

Я пристроилась на лавке около студентки. Тося опускала руку в карман рюкзака и вытаскивала из него разноцветные мешочки, как кубики лото. Вытряхивала на стол камни. Большие и маленькие. Камни у нее старательно обвернуты бумажками. На каждой бумажке номера.

— Семьсот — номер нашего маршрута, — пояснила Тося и взглянула на Сергея. — У Боба Маленького, Президента, Боба Большого, Александра Савельевича свои порядковые номера. Номер образца — под чертой. — Она зашелестела разворачиваемой бумажкой. — Десятый образец. Сергей на карте поставил точку, где нашел этот камень.

Тося объяснила мне работу. Я раскручивала бумажки. Потом приклеивала к камням кусочки липкого лейкопластыря и черной тушью надписывала на нем нужные номера.

«Ты чего развеселилась, Анфиса?» — вспомнила я вопрос Сергея. Сколько ни думала, не могла понять, почему он встретил меня неприветливо.

— Тося, посмотри, так я делаю? — Сказала я и бросила взгляд на Сергея. «Краснову наплевать на меня. У него ласковые глаза только для Веры. Воображала! Когда Володька Свистунов гладил его утюгом, нос так не задирал».

Но Сергей не обратил внимания на мой вызов. Он сосредоточенно рассматривал через стереоскоп аэрофотоснимки, казалось, отрешившись от всего на свете. Лицо его то хмурилось, то светлело.

Тося с хрустом сломала плитку шоколада и протянула мне кусок:

— Анфиса, бери!

Увлеченная работой, я забыла о шоколаде. Студентка успела съесть свою порцию и протянула руку за моим куском.

— Подожди, Сладкоежка! — Я хлопнула Тосю по руке. — Это мой. Ты забыла?

— Да, да, — покраснела Тося, чмокая пухлыми губами. — Ты все сделала? Так быстро?

Передо мной лежали разноцветные мешочки: синие, зеленые, голубые. Я загадала: если Тося достанет из узла мешочек другого цвета, произойдет что-то важное.

— Сладкоежка, загадай.

— Зачем?

— Надо.

Тося вытащила красный мешочек и протянула мне. Я обрадованно захлопала в ладоши.

— Что случилось, Анфиса? — удивленно спросил Сергей. Брови у него приподнялись, морща высокий лоб.

— Я загадала, — ответила я Сергею и спросила Ермолову: — А ты, Тося, что хочешь чтобы исполнилось?

— Чтобы Вера открыла новый ящик с конфетами! — влезла в разговор Лариса Чаплыгина, подошла к Тосе, прижалась щекой к ее лицу и весело закончила: — По «мишкам» соскучилась!

— Конфеты у меня есть, — сказала с вызовом Тося. — «Мишками» могу тебя угостить, если хочешь.

— Ты думала о варенье? — не сдавалась Лариса. — Можешь не волноваться, варенье будет на ужин.

— А ты на что загадала? — спросила я у Чаплыгиной, стараясь примирить девушек.

— Это мой секрет, — Лариса поправила цветной платок и кончиком языка облизала красные губы.

— Тося хочет узнать, когда найдут халькопирит! — громко объявила я.

— Это и меня интересует чрезвычайно, — поднял голову от карты Александр Савельевич и окинул нас вопрошающим взглядом, как будто старался узнать, кому из нас посчастливится первому найти халькопирит. Озабоченно поскреб пальцами бороду. — Чрезвычайно интересно, интересно.

«Найти надо халькопирит!» — думала я, старательно выводя красивые и ровные цифры на образцах. Из красного мешочка высыпала четыре камня. Они похожи друг на друга, как будто отколоты от одного куска. Но мне надо записать их под разными номерами. Задумалась. Хотела спросить у Сергея, как быть, но испугалась его строгого лица. Мой добрый учитель Тося вышла из камералки.

Сергей неотрывно смотрел на карту, что-то старательно изучал. Упавшие на лоб волосы закрывали глаза.

Я решила его не беспокоить и самой разобраться с камнями. «Выйдет из тебя геолог. Наблюдательность есть», — вспомнила похвалу начальника партии. Почему он так уверен? Я лучше его знаю себя: задрала нос, поверила в свою необыкновенность. А на самом деле — я обыкновенная девчонка. Не допустили до экзаменов… Заводских ребят надула… Стыд… И геологический институт мне не видать как своих ушей! Неужели Дядя Степа ничего не написала о моих «успехах» Александру Савельевичу? А вот Лариса относится ко мне по-другому.

В Чаплыгиной мне не нравились ее самоуверенность, желание командовать. Она с Тосей заспорила, чтобы тоже унизить ее. Сладкоежка не стеснялась своих слабостей. Любит конфеты и шоколад. Но главное для нее — камни!