Виктор Лихоносов - Когда же мы встретимся?

Егор смешно глядел на нее, веселую, будто не плакавшую.

— Ешь! Я тебя сейчас еще больше люблю. Ой, как люблю-ю… — вскочила она, села к нему на колени и долго, тихо качалась. — Мы стояли сейчас по углам, а я вспоминала. — Она совсем притихла. — Что? А недавнее прошлое. Все было впереди, все неизвестно, загадочно. Может, я даже была счастливее? Я готовилась к встрече с тобой. Тогда я еще не знала, как хорошо быть с тобой рядом. Я тут без тебя вспоминала, как мне крепко спалось рядом с тобою.

— Да?!

— Да-а. Когда я жила с мужем, у нас не было даже настоящей кровати, так — две односпалочки. Я приходила в ужас, если думала, что когда-нибудь мне придется всю ночь чувствовать возле себя этого человека. Обязанность, сам понимаешь, сводила нас, конечно, — ну-у, я не могла уснуть, вжималась вся в стенку и старалась не шевелиться. Я слишком откровенна?

— Не очень.

— Извини, кому ж я еще скажу?

— Говори. Я под старость грожусь писать мемуары для друзей, и тебя туда прихвачу. Согласна?

— Лучше я про тебя напишу, — засмеялась К. — Скажу: судьба случайно свела меня с ним, хорошие знакомые помогли. Мы с ним слегка подружились, беседовали.

— Ага! Криком.

— Разве я кричала на тебя?

— Вовсю.

— Прости меня, я быстро отхожу. Вообще я очень уживчива. В общежитии меня селили к самым противным девчонкам, знали, что одна я сумею перетерпеть. Я привыкла подавлять в себе чувства. Поэтому я еще не была с тобой так ласкова, как могла бы. А к мужу и подавно.

— Где живет муж?

— Недалеко. Приезжает, просит сойтись. Он садится, и я уже знаю, что он скажет. Я давно переросла его. Ничего у него не выйдет. Изменил — все. Я такая! Нет, я бы простила, если бы любила его. Я совершенно случайно узнала. Училась я в Ленинграде, он в Москве. Новый год мы вместе никогда не встречали. Есть примета: встретишь Новый год вместе — и весь год будешь вместе. Я не хотела. Новый год заставал меня в поезде, приезжала первого. А в тот раз я появилась ночью. На мне было шикарное пальто, длинное, я сама сшила. Пришла с вокзала пешком в общежитие, где он жил. Вахтерша меня не пускала. «Вы к кому?» Я назвала фамилию. «А-а! — вцепилась в меня. — Ходят тут шлюхи, у него из комнаты только что выгнали девку, и другая явилась!!» Я стою, молчу, а она меня уничтожает! И рассказывает, что там произошло. Была проверка, они даже дверь не закрыли, их застали, ее увели. Я слушаю. Она почему меня не узнала? Она на пальто мое смотрела, ее пальто ошарашило. Я подаю паспорт. Читает фамилию — и-и… Боже мой, что с ней стало! И ничего не поправить, она уже успела все рассказать, ей меня жалко, да поздно. Я поднимаюсь наверх, захожу в комнату к его товарищам по курсу. «Какая женщина! — увидели метя. — Кака-ая женщина! Садитесь, отметим Новый год». Компания, и одни парни. Я сажусь, они ухаживают, наливают вина, — идет болтовня. И они мне повторяют то же самое: опять — как проверка была, надо же, дураки, не закрылись. И т. п. Они не догадываются, кто я такая. И на тебе — входит мой муж! «Жена моя приехала!» Парни обомлели. Во-первых, я им очень понравилась, и они занедоумевали, как было можно изменять жене с какой-то тварью. Переждали, потом говорят: «Ты уж извини нас, Майкл (дразнили так), мы все ей уже рассказали, теперь не замнешь. Ты, конечно, дурак, что дверь не закрывал, но мы не думали, что ты до такой степени дурак: ты изменяешь такой прекрасной женщине!» Я встала, попрощалась, а ему сказала: «Все. Поехала заводить любовника». Ну, это хвастливо, конечно, а семейная жизнь моя тем и кончилась. Но я ушла от него не поэтому.

— ?

— Я еще раньше хотела уйти. Не могу без любви. Прав твой Владислав: мы посвящаем жизнь чужому человеку. Зачем? Мне скучно так, ты меня понимаешь? Лучше я буду одна или вот так, как у нас с тобой, — мне тяжело вдалеке, зато я знаю, что люблю…

Егор молчал.

— Я человек домашний. Хочу готовить обеды и ужины, будить, провожать, встречать. Дитя растить и вкусно мужа кормить — нет большего счастья для женщины. Все лгут журналисты, когда пишут, что какая-то женщина счастлива, потому что ее ценят на работе. Неправда это.

— Что с тобой было, когда ты мне не писала?

— Есть у меня одна обида. Я выкурю одну, хорошо? Ну одну! — Суп застыл, чай тоже, они не следили за этим. Разговор-объяснение утопил их недавнюю сумятицу. — Я вышла как-то с почты, и мне стало страшно! Так, наверное, сходят с ума. Я думала: что это? И поняла, что это ты. И я поехала в Татищево. Осенью мне было хуже, чем тебе. Знаешь, чем ты разбил мое сердце? Ты забыл, я тебе уже говорила, какая обида осталась во мне от первой любви. Обида на всю жизнь. Я же рассказывала, ты забыл?