Елена Ткач - Тентажиль

— Вы сказали, он был богатый? — понурясь и ни на кого не глядя, буркнул Боб. — Так чего ж удивляться, что он был везучий? Счастье богатых любит!

— Да, он был богат. Очень богат! — Федор Ильич вернулся к своим слушателям из темноты, и трепетный свет свечей вновь заиграл на его лице. Когда Станиславский приехал в Бельгию по приглашению Метерлинка, — он собирался поставить «Синюю птицу», — тот встретил его на станции за рулем собственного автомобиля. Константин Сергеевич сначала не узнал его, принял за простого шофера… Метерлинк повез гостя в старинное аббатство монастырь, который для себя приобрел. Зал с хорами, колоннами и изваяниями, кельи монахов, превращенные в спальни, бой старинных часов на башне, библиотека и церковка, шорохи спящего монастыря, кабинет писателя, выходящий на старинную затененную террасу… Средневековый колодец, утопающий в зелени, подземный ход… Метерлинк жил в обстановке, которую сотворил в своих снах, которую описал… Он мечтал поставить свои пьесы прямо в аббатстве, чтобы зрители могли переходить от одного места действия к другому, например, от колодца к башне… Так и было. Мечта стала реальностью! Да, он волшебник, но волшебство этого человека — его вера. Счастливая убежденность в том, что мир создан для радости. Упаднические настроения, так часто свойственные нам в юности, увяли, не принеся плодов. И все это я вам рассказываю для того, чтобы уныние и тоска не расцвели в вас пышным цветом. Чтоб вы смогли перекрыть им питание. Вера творит чудеса, повторяю вам! Помните о Метерлинке, помните о том, кто написал «Синюю птицу» — пьесу, в которой сказано, что царство любви на земле уже наступило… Для того мы и затеваем нашу игру в театр, чтоб эта вера осталась с вами…

— Но почему же мы тогда ставим «Смерть Тентажиля», а не «Синюю птицу»? — спросил Егор.

— Чтобы преодолеть то, что засело в нас — наши страхи. Нельзя двинутся вверх по лестнице, не одолев первых ступеней. А на них — смута, неуверенность, страх… Так прогоним его! А сейчас… — режиссер улыбнулся им простой домашней улыбкой и щелкнул пальцами, развеяв в миг ту атмосферу загадочности, которую сам же и создал. — Сейчас я прочту список действующих лиц и исполнителей. Роли, которые вы будете играть… Пожалуйста, каждый, кого я назову, подойдите сюда ко мне, и задуйте свечу.

— Тентажиль — Юлия Говоркова!

Маленькая веснушчатая девчонка со смешными торчащими хвостиками, которые при каждом шаге подпрыгивали у неё над ушами, робко подошла к режиссеру, наклонилась и задула свечу. Тотчас поплыл белый удушливый дым, извиваясь и тая.

— Игрэна, сестра Тентажиля — Мария Уварова. Подойди!

Мура отчего-то на цыпочках приблизилась к следующей в ряду свечке и задула её.

— Белланжера, сестра Тентажиля — Наталия Осмоловская.

То же проделала Таша.

— Агловаль — Егор Майоров.

Егор поднялся, отчего-то поколебался секунду, решительно подошел к свече и резко дунул. Пламя заметалось, но не погасло. Он повторил попытку, но задул свечку только с третьего раза.

— Три служанки королевы — Степан Грибунин, Борис Соков и Константин Гущин.

Все трое по очереди подошли к своим свечкам и погасили их, надувая щеки.

— И последний — я, ваш режиссер, Федор Ильич Перкун.

Он задул несколько свечей разом, и зал погрузился во тьму. Некоторое время было так тихо, что было слышно, как шмель бьется в стекло. Ребята какое-то время боялись пошевелиться и сидели, не двигаясь, ожидая от режиссера каких-то слов, указаний… Но их не было. Он молчал, и ощущение сгущающейся опасности все нарастало. Чудилось, что вот-вот вопьются чьи-то костистые холодные пальцы или загорятся во мраке огненные глаза… Когда, казалось, нервы больше не выдержат, послышался спокойный голос Федора Ильича и вслед за тем в зале вспыхнул электрический свет.

— Молоцы! Вы выдержали испытание. Никто не спасовал, не задергался, а это хороший знак. Итак, мы начали! Пока здесь будут идти строительные работы, мы будем собираться в моей комнатке наверху и читать пьесу по ролям. Это называется застольный период. Определим сверхзадачу каждого, скрытый план роли, мотивы, которые движут персонажем… Работы предстоит много, попрошу не опаздывать и быть очень внимательными. Начало утренних репетиций в одиннадцать, а когда будет готова сцена, начнем репетировать по вечерам. Но сначала вам предстоит поработать над своим телом, сделать его послушным, сильным и гибким — без этого нет актера. Ну, в добрый час!