Елена Ткач - Тентажиль

Боб скинул руку, отскочил и глядел на ребят, как затравленный зверь.

— Ладно, пора бы двигаться, — заметил Егор. — Кому куда? Степ, можем их подвезти?

— Нет проблем, — кивнул Степ, пристально глядя на Боба. — Тебе куда? - он обернулся к девчонке. — Кстати, меня зовут Степа, Степ. А тебя?

Та вскинула на него глаза, они покраснели, но все равно казались огромными. Она была сутулая, полноватая, некрасивая, но ясные синие глаза, опушенные густыми ресницами, заставляли забыть об этом. Похоже, эта девчонка была не из слабохарактерных дурочек — старалась держаться, несмотря на пережитое потрясение…

— Меня зовут Наташа. Таша… — добавила она тихо. — Я живу вон в том дачном поселке… — и указала рукой в сторону реки.

— А чего я тебя раньше не видел, я же как раз там живу, в поселке «Клязьма»!

— Нет, — улыбнулась Таша, — наш поселок подальше, за «Клязьмой». «Мир» называется…

— А-а-а, — несколько разочарованно протянул Степ. — Понятно. Ну так, что, поехали?

— Я пошел, — Боб шагнул вверх по откосу — к дороге. — Пора мне, увидимся…

— Погоди! — подскочила к нему Таша. — Я даже не знаю, как тебя зовут! Если б не ты, он бы… Спасибо!

Она ухватила его за руку повыше запястья и крепко встряхнула, как бы в знак благодарности. Парень немного оттаял, улыбнулся сумрачной хмурой улыбкой, взглянул на нее…

— Да, чего там, делов-то… Если в поселке чего понадобится, спросите Боба, там всякий скажет. Улица Ленина, дом четыре, квартира двенадцать. Нам три звонка.

— Боб, знаешь… — начал Егор и примолк.

Не хотелось Боба вот так отпускать. Егор видел, что парень на взводе и неизвестно, что ждет его там, в этом благословенном поселке Крупский… А он смелый: не раздумывая, кинулся на помощь незнакомой девчонке, да ещё и подставился — какой-то Крот начнет доставать… Нет, это, конечно, не подвиг, но все-таки… вот он бы, Егор, наверное не стал вмешиваться.

— Ребят, кстати, это и вас касается, — Егор вдруг вспомнил о своем поручении. — Там, на горке усадьба… ну, это все знают. Так вот, есть один человек — он режиссер театральный. Очень известный. Вот. И он предлагает всем, кто хочет, сыграть спектакль прямо в этой усадьбе. Ну во флигеле… Собраться ребятам, таким примерно, как мы, и репетировать, а потом сыграть настоящий спектакль со зрителями и всем, что полагается… даже билеты продавать будут, — присочинил он зачем-то. — Это же интересно! Хотите попробовать?

— А что? Это идея! — хмыкнул Степ. — По крайней мере можно поприкалываться. Я — за!

— А что… деньги будут платить? — небрежненько этак пробросил Боб.

— Н-нет, не думаю, — опешил Егор. — Это же любительский спектакль, ради собственного удовольствия.

— Тогда чего напрягаться-то… — пожал Боб плечами.

— Но ведь если билеты будут, то наверно и какие-то деньги, — вставила Таша. — Надо просто узнать. А вообще-то я бы попробовала, — она опустила глаза и здорово покраснела. — Просто я как-то мечтала… ну, в общем, неважно.

— Заметано, Таш, ты с нами! — потряс кулаком Егор. — Боб, давай, соглашайся! Уйти всегда можно.

— Это-то да… — согласился тот, подумал немного, искоса взглянул на Ташу и мотнул головой. — Так когда собираемся?

— Вечером, часиков в восемь у флигеля, — обрадовался Егор. — Я там всех буду ждать.

Боб постоял, протянул ему руку, крепко пожал, потом то же проделал со Степом и, завершив ритуал, бросил Таше:

— Пока…

Они глядели, как он зашагал по дороге в сторону своего поселка: невысокий, жилистый, хмурый, с дырой на замызганной старой рубахе и с выражением твердой решимости на лице.

— Мы рождены, чтоб сказку сделать былью… — пропел Степ и осекся под взглядом Таши. — Ну, по коням!

Ташин дачный поселок был зелен и тих. Старенькие деревянные домики тонули в цвету, повсюду плыл аромат сирени, мелькали жуки и бабочки, кругом ни души — казалось, они попали в один огромный таинственный сад, где время остановилось. Машину оставили у ворот, решили немного пройтись пешком и развеяться: после неприятного инцидента в поселке все трое чувствовали себя немного не в своей тарелке… Впереди на перекрестке промелькнул кто-то на велосипеде, Таша крикнула: «Мура!»

Резкий шорох шин, радостный возглас, стук брошенного велосипеда… из-за поворота выбежала девчонка в яркой желтой маечке и джинсовых шортиках. Она мчалась так легко, точно была невесомой, звонкий смех её распугал тишину, и казалось, что сонное царство ожило — время проснулось, пошло… Это была та самая велосипедистка, что вчера налетела на Егора в тумане.