Екатерина Краснова - Не судьба

Зинаида Сергеевна встретила её с нежностью и, значительно намекнув, что ей нужно с Сонечкой поговорить, попросила её сесть.

— Мой бедный Мишель немного спокойнее, — сказала она с чувством, — la tranquillité de la mort, vous savez… [74] спокойствие смерти, вы знаете… — фр. Доктор говорит, qu'il ne passera pas la journée [75] он не проживет и дня — фр. . Он слабеет с каждой минутой. Mais, ma chère mademoiselle Sophie [76] Но, моя дорогая мадемуазель Софи — фр. ,- и Зинаида Сергеевна придвинулась ближе, — il tient à son idée [77] он хотел, это его идея — фр. , и я должна вас попросить уважить её. Vous savez, la volonté d'un mourant… [78] Вы знаете, воля умирающего — фр.

— Я не понимаю, что вам угодно? — сухо сказала Сонечка тихим и серьёзным голосом.

— Он говорил вчера, чтобы вы позволили ему назвать вас своею женой, перед смертью. Мы умоляем вас согласиться на это!..

— Я совершенно готова исполнить его волю, я готова всё сделать, лишь бы успокоить вашего сына в его последние минуты. Я, к несчастью, так виновата перед ним, что не знаю, чего бы не сделала, чтобы искупить мою вину.

Так она думала и чувствовала в эту минуту, хотя ей казалось, что всё то, чем собирались облегчить умирающему его последние минуты, было слишком мелко и мизерно, сравнительно со смертью, его ожидавшей.

Доктор, которому сообщили об этом желании больного и о согласии Сонечки, только пожал плечами.

— Faites! [79] Что поделать! — фр. — сказал он безучастно. — Je veux bien que vous en ayez le temps [80] Я согласен, у вас есть еще время — фр. ; он до вечера не проживёт.

При взгляде на Мишеля, Сонечка почувствовала, что доктор прав. Смерть была уже в его глазах; но он всё повторял свои вчерашние слова и всё спрашивал, скоро ли?

Да, нечего было скрываться: смерть была близко, и никто больше не сомневался в этом. И умирающий, и все окружавшие его ждали её с минуты на минуту.

Мучительно шло время. Дыхание Мишеля становилось всё тяжелее, он часто впадал в забытьё и бредил. Сонечку не раз высылали из его комнаты, но и в соседней комнате она ясно слышала его звучное, прерывистое дыхание, и всюду ей мерещилось его лицо. Она ничего не замечала, что делалось кругом. Много что-то ходили, возились, много шептались, вздыхали, кто-то плакал, все суетились; но на неё нашло какое-то странное состояние: она сидела и ходила будто в тяжёлом сне, и сквозь этот сон чудилась ей смерть, и слышалось трудное дыхание умирающего.

— Le prêtre [81] священник — фр. , приготовьтесь, моя милая! — сказала ей Зинаида Сергеевна.

«Разве уже его хоронят?» — подумалось ей, но она не двинулась с места.

Комната наполнялась людьми: вон её отец, вот американец Уайз, вот и сёстры Мишеля, и дама в чёрном кружеве, и другая дама с чётками, и ещё какие-то люди. Кто-то сунул ей в руку несколько живых померанцевых цветов.

— Allons [82] Идемте! — фр. ! — шепнула Зинаида Сергеевна, и все пошли в комнату Мишеля.

Вошла и она и встала у его постели.

Тут только она увидела высокого, ещё молодого человека, в облачении русского священника, но по причёске и по общему виду как-то непохожего на священника.

— Невеста? — спросил он у Зинаиды Сергеевны и, получив утвердительный ответ, безмолвно и серьёзно поклонился.

Сонечка никого не видела, кроме умирающего, около которого стояла. Он лежал с открытыми глазами, а дама с чётками, стоя у его изголовья, держала зажжённую свечку возле его руки. Затем произошло что-то странное. На её палец надели золотое кольцо. Незнакомый голос быстро и однообразно произносил молитвы, сокращая и проглатывая окончания; сама она повторяла вполголоса слова, которые шептал ей кто-то на ухо, трогая её за плечо. Читал что-то ещё и другой голос. Она была занята только тем, что смотрела на Мишеля и следила, не умирает ли он: ей всё казалось, что он сейчас умрёт, и она напряжённо ждала этого ужасного мгновения. По временам она машинально крестилась, но всё её внимание было приковано к этому умирающему лицу, с его жалким, детским выражением, мертвенною бледностью и большими, потухшими глазами. Его приподняли вместе с подушками, чтобы он мог отпить из церковной чаши; потом выпила она. Священник начал читать ещё быстрее и поспешнее, и церемония кончилась.

— Поздравляю вас с законным браком! — сказал незнакомый голос с любезной интонацией, и она очнулась.

Она была женой этого жалкого, умирающего человека: она поняла это. Теперь она имеет право не отходить от него до самой смерти, ухаживать за ним… Только это пока и сознавала она.