Виктор Широков - Три могилы - в одной

Таня играла с особым чувством, последним озарением мастерства, откинув назад голову. Ее тяжелая русая коса свисла чуть не до самого пола, раскрытые губы беззвучно шептали любимое имя и на широко раскрытых глазах, устремленных в таинственную даль, блестели крупные слезы. Лунный свет, пробиваясь сквозь тюлевую занавесь, причудливыми тенями играл в складках её кисейного розового платья. Тихо подрагивали небольшие кудряшки взбитых волос на её красивом высоком лбу.

Звуки мелодии глубоко проникали в душу случайного прохожего человека, зарождая в нем неизъяснимое чувство печали, страданий, тоски... Эти звуки то замирали где-то в неведомых далях, то гремели, как тревожный набат колокола, вселяя в сердце ужас возможного близкого пожарища. И наконец оборвались могучими аккордами как бы оборвавшихся внезапно струн. Через мгновение в комнате снова воцарилась тяжелая тишина.

Таня встала со стула и нетвердой походкой подошла к раскрытому настежь окну. Встав коленками на подоконник, она сняла с груди висевший медальон с портретом Евгения и, держа его обеими руками, поднесла к губам с последней мольбой:

- Прости же меня, мой бог, мой повелитель, души моей истерзанной кумир!

Глаза её закрылись. Она громко вскрикнула и, качнувшись всем телом вперед, скользнула на улицу.

ГЛАВА Х,

О ТОМ, КАК ПРЕКРАСНЫЙ ЧЕЛОВЕК ОКАЗЫВАЕТСЯ ВИНОВАТ В ГИБЕЛИ ЛЮБИМОЙ ДЕВУШКИ И КАКОЕ ЗНАЧЕНИЕ ИМЕЕТ КОВАРНАЯ СИЛА СЦЕПЛЕНИЙ СЛУЧАЙНЫХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ

Курьерский поезд направления "Варшава - Берлин" пришел с большим опозданием ночью. Сонные пассажиры, расходясь по домам, бранили плохие порядки на железной дороге. Среди прибывших из вокзала вышел Евгений и, взяв лихач, вскочил в пролетку.

- Отель "Империал"! - крикнул он извозчику. - Только, пожалуйста, поскорее, я тороплюсь.

Лихач рванулся с места и, как ветер, помчался по улице города, держа направление на Фридрихштрассе. Лошадь бойко бежала, но нетерпеливому пассажиру её усилия казались недостаточными, ему хотелось лететь, чтобы как можно скорее добраться к себе в номер, в желанную гостиницу.

Евгений чувствовал, что Таня ждет его в той гостинице, в которой он жил сам и по адресу, который присылал в имение. Ему даже казалось, что она смотрит в окно, ожидая своего "Дон-Жуанчика". В его голове роились мысли, одна другой привлекательнее. Вот он видит лицо любимой подруги, они бросаются друг другу в объятия и долго не могут оторваться от страстного радостного поцелуя.

О! Как он счастлив! Безмерно счастлив, что Таня решила покончить с предрассудками и приехала к нему навсегда! Он даже на смерть матери смотрел как нечто желанное, ибо теперь мать уже не стояла препятствием на их пути к супружеству. Он уже воображал себя отцом семейства и радовался мысли иметь от Тани новое потомство, двух-трех прелестных детей с глазами, как незабудки.

А лошадь мчалась и мчалась, ускоряя бег от частых понуканий извозчика. Уже виднелось красивое здание отеля, а вот и первые окна его. Возница стал сдерживать ретивого коня, так как главный подъезд был уже близко. Евгений смотрел на окна, готовясь спрыгнуть с подножки, как только она поравняется с подъездом. Вдруг он увидел, что с пятого этажа гостиницы что-то повалилось на улицу. Не успел он и крикнуть, как на панель упала женщина, державшая в руках какой-то небольшой предмет, в воздухе раздался крик, леденящий кровь в жилах...

Лошадь шарахнулась в сторону, а Евгений на ходу соскочил на панель. Сердце его мучительно сжалось от смутного предчувствия беды. Подбежав к упавшей женщине, он наклонился и сразу увидел, как из носа и изо рта несчастной алыми струйками вытекала кровь. Лунный свет был достаточным, чтобы рассмотреть лицо женщины. Евгений с ужасом узнал это лицо. В сильном горестном возбуждении он повалился и схватил ещё дрожавшую руку девушки и стал покрывать её поцелуями.

- Таня! - кричал он. - Что ты наделала? О Боже, как я поздно приехал к тебе, моя дорогая Танюша!

Он уже вынимал револьвер из кармана, чтобы покончить счеты с жизнью, но в этот момент несчастная тихо простонала. Евгений быстро одумался. в его сознании блеснула отчаянная мысль скорее спасти Таню.

- Эй, люди! Извозчик! Скорее сюда, на помощь! - заметался он, сзывая прохожих.

Заверещали свистки полицейских, дворников, из гостиницы выскочили дежурные, служащие, сбежался народ.

- Помогите мне, добрые люди! Перенесите раненую в пролетку! Пожалуйста, помогите! Осторожнее, осторожнее...