Николай Дмитриев: Майор из Варшавы

– А что тебе одному красоваться? – в тон ему отозвался Малевич и, натянув еще влажную гимнастерку, принялся рассмаривать себя в укрепленном на стене обломке зеркала.

Полковник одобрительно улыбнулся и, считая разговор о внешнем виде исчерпанным, подошел к карте. Потянув за проволочное кольцо, он оттянул шторку, открыв глянцеватый сине-зеленый прямоугольник с множеством разноцветных пометок.

Убедившись, что особых изменений нет, полковник отошел к столу, сел и, вытягивая из коробки папиросу, усмехнулся.

– Ну как, Эльд наш? Бороду отращивать согласился?

– Согласился… Парню и впрямь отдохнуть надо малость.

– Само собой… – Полковник закурил. – Но как тебе эти, стопроцентовые, а? Запад им подавай, с поляками мириться собрались… С чего бы это?

– Ну как с чего? Завертелись, потому как жареный петух в плешь клюнул… Только поляки с ними мириться не будут, а нам это на руку…

– Как сказать… Вон у нас кое-кто опасения высказывал. Мол, не надо поезда с рельс скидывать, поскольку немцы на мирном населении отыгрываются. А по-моему, сейчас мирных нет: или с ними, или с нами… И только так! Сюда, комиссар, целые соединения скоро подойдут, не одни мы будем, так что все тут вычистим…

– Подойдут не подойдут, а с поляками договариваться так и так надо. Вот только думаю, чего это наш Вепш от Лечицкого смылся?

Пан Казимир исчез из усадьбы Лечицкого без предупреждения. Усенко с Малевичем бросились выяснять, что случилось, но по всему выходило: майор ушел сам. Впрочем, когда почти сразу от Вепша поступило предложение об официальной встрече, беспокойчтво прошло, уступив место соображениям совсем иного плана. Вот и сейчас, правильно истолковав вопрос Малевича, полковник для пользы дела принялся рассуждать вслух:

– Ну, с паном майором мы, похоже, договоримся… – он притушил папиросу. – А удрал… Наверное, опять у него что-то не сложилось. Там ведь тоже все, ой, как кручено! Приедет, спросим. Я уже капитану Усенко инструкции дал, есть кое-какие вопросы…

Договорить он не успел, так как в штаб влетел запыхавшийся дежурный и еще с порога доложил:

– Товарищ полковник, поляки! Поляки едут!..

– Ясно. Давай команду: «Строиться»… Пошли, комиссар!

Полковник мельком заглянул в тот же обломок зеркала и вслед за на ходу заправлявшим под ремень гимнастерку Малевичем заспешил к выходу…

Группа всадников в сопровождении эскорта рысью выехала на поляну и резко перешла на шаг перед неровным, вытянувшимся вдоль землянок строем. Завидев их, стоявший на фланге Дубяк, косолапо загребая рыжими сапогами траву, вышел вперед и зычно рявкнул:

– Смир-р-р-на! Р-р-равнение напр-р-ра-во!

Разномастный строй как-то сразу подтянулся, и два не слишком умелых музыканта, дружно грянули на трофейных немецких аккордеонах встречный марш.

Осадив лошадей, поляки соскочили с седел и тоже построились. Пан Казимир щелкнул каблуками и дружески приветствовал стоявших впереди полковника, комиссара Малевича и капитана Усенко. Потом повернулся и представил своих спутников:

– Командир формирования, капитан Зикмунд… Начальник самообороны района, поручник Генек…

Офицеры церемонно отдали честь, и полковник, указав на штабную землянку, сделал широкий приглашающий жест.

– Милости прошу, к нашему шалашу…

Несколько натянуто улыбаясь, под звуки непрекращающегося марша, все спустились по ступенькам и, войдя внутрь, расселись по обе стороны длинного штабного стола. Некоторое время царило молчание, которое, как старший по чину, первым нарушил полковник.

– Я, как представитель Центрального штаба, приветствую вас и выражаю уверенность, что наша сегодняшняя встреча – хотя и малый, но вклад в нашу победу… В нашу общую победу, так как борьба с немцами – это борьба за вашу и нашу свободу! Я предлагаю вам тесное сотрудничество и хочу напомнить, что Советский Союз подписал Атлантическую хартию еще 24 сентября 1941 года.

Эрудиция полковника произвела должное впечатление, и пан Казимир, выждав паузу, ответил:

– Хочу сразу внести ясность. Среди руководства наших формирований бытует теория «двух врагов». Сейчас мы представляем здесь тех, кто осудил эту позицию.

– Спасибо за откровенность… – полковник благодарно наклонил голову. – Мы это ценим, но хотелось бы знать силу этих формирований.

– Как я полагаю… – майор бросил на полковника красноречивый взгляд. – Сейчас вы судите по чину командиров. Да, у нас мало офицеров. Однако нас больше лимитирует вооружение…