Яков Лович - Враги

– Упрямая девчонка! – сказал Полунин. – Боюсь, что ничего вы с ней не сделаете. Если будете отговаривать – она просто уйдёт от вас – и тогда будет хуже. Вам остаётся только примириться. Впрочем, я не думаю, чтобы это было так ужасно. Новая власть подрезала советчикам крылышки, и их агенты теперь уж не так страшны, как раньше. Думаю, что особенно волноваться не следует.

– Но мы так расстроены с мамой. Мамочка плачет…

– Сколько Наде лет?

– Восемнадцать.

– Ну, вот видите. Взрослая девица. Я попробую поговорить с ней при встрече, но боюсь, что ничего не выйдет. Она упрямая. Но в искренность ее советских склонностей я не верю. Всё это не серьёзно и должно пройти.

– Но вы поговорите с ней. Хорошо?

– Попробую.

Надя робко остановилась перед длинным зданием правления КВжд. Сегодня был первый день ее службы. Девушке сказали, куда пройти и к кому обратиться. Ей рассказали, какую она будет вести работу и, по-видимому, это не было трудно.

Но робость, страх перед этим огромным домом мешал войти. Надя не всё знала из истории этого дома, но многое слышала.

Она знала, что здесь когда-то побывали великие князья Кирилл и Борис Владимировичи, а также Сергей Александрович. По паркетным полам этого дома разгуливал граф Витте, побывал в правлении и граф Коковцев.

Здесь появлялся генерал Корнилов, тогда служивший в Заамурской пограничной страже. Своей белой бородой украшал коридоры правления дедушка Хорват. В революционные годы ворвался сюда и здесь заседал совет рабочих и солдатских депутатов, с прапорщиком Рютиным во главе, изгнанный в конце концов китайцами. Затем коридоры этого дома видели чёткий, сухой профиль адмирала Колчака. Здесь бывал организатор белых отрядов полковник Орлов, здесь работали Нилус, Сатовский-Ржевский, Лачинов, переметнувшийся к большевикам Данилевский.

Затем стены правления увидели товарищей – Серебрякова, Иванова, Ракитина. Вся эта советская публика с радостью ехала в Харбин – подкормиться после советского голодного рая, одеться у харбинских портных, пожить в роскошных особняках КВжд. Здесь бывали два трагически погибших начальника чекистов – Лашевич и Чухманенко. Первому отрезали гангренозную ногу, и он умер в страшных мучениях, вспоминая в бреду замученного чекистами в Перми архиепископа Андроника. Второй застрелился или был убит своими же чекистами.

Долго стояла Надя, вспоминая всё, что знала и слышала о жизни этого огромного дома. Набравшись смелости, она вошла в группе других служащих. Подала швейцару карточку, в которой было сказано, куда Надя была назначена. Швейцар внимательно осмотрел Надю.

– О вас у меня есть распоряжение. Приказано вас направить в кабинет члена правления Батракова. Он только что приехал из СССР и имеет много работы для перепечатывания на машинке. Идите за мной.

Швейцар повёл Надю по длинным, бесконечным коридорам. Остановился у высоких дверей. Постучался и открыл двери.

В огромной комнате, за письменным столом у окна, сидел кто-то и читал газету, закрывшись ею.

– Господин Батраков, это машинистка в ваше распоряжение.

«Господин, а не товарищ!» – отметила в уме Надя, робко остановившись перед столом.

– Садитесь, – сказал человек за столом, не опуская газеты. – Я сейчас.

Швейцар вышел. Надя присела на краешек массивного стула с очень высокой спинкой. Некоторое время царило молчание. Потом газета медленно опустилась.

Надя увидела человека лет сорока, со свежим, энергичным лицом и очень красивыми голубыми глазами. Правильный пробор делил пополам белокурые вьющиеся волосы. У него был сильный волевой подбородок, широкие плечи, большие – и как сейчас же отметила Надя – совсем простые руки.

– Моя фамилия Батраков. А ваша?

– Григоренко.

– А имя, отчество?

– Просто Надя.

– Просто Надя? – голубые глаза весело засмеялись. – Ну хорошо – значит, можно вас так называть?

– Да, пожалуйста.

– Мне вас рекомендовали как опытную машинистку. У вас есть большой опыт?

– Да, нет… нет, нет! – сконфузилась Надя. – Это первая моя служба. Я недавно окончила гимназию.

– Ах, вот что! Ну, ладно. Я дам вам сначала лёгкую работу. Вот попробуйте напечатать этот проект. Не пугайтесь. Цифр здесь немного. Это мой проект, я хочу его предложить КВжд. Вон там машинка, бумага. Садитесь. Будете работать в моём кабинете, здесь.

Надя дрожащими руками сняла футляр с отличного, новенького ундервуда. Взяла бумагу, вставила в каретку, вопросительно посмотрела на Батракова.