Джорджия Хантер - День, когда мы были счастливы [litres]

Из отеля выходит коротко стриженный светловолосый мужчина в костюме, и Адди на мгновение останавливается, вспоминая свежее фото Луиса Мартинса де Соуза Дантаса, которое видел в газете. Не он. Луис Мартинс де Соуза Дантас, бразильский посол во Франции, брюнет с крупными чертами лица. И более плотного телосложения. За прошедший месяц Адди выучил про него все, что мог. Судя по тому, что он выяснил, посол пользуется популярностью. Особенно его любят в Париже, где он является своеобразной знаменитостью в кругах светской и политической элиты. Соуза Дантас был переведен из Парижа в Виши после капитуляции Франции в июне – вместе с другими послами дружественных странам «оси» государств: Советского Союза, Италии, Японии, Венгрии, Румынии, Словакии. Его новый офис находится на бульваре Итез-Юни, но до Адди дошли слухи, что он ночует в отеле «Дю Пар» – и что он негласно, и незаконно, выдает евреям визы в Бразилию.

Адди смотрит на часы: почти восемь. Скоро откроется посольство. Он выдыхает сквозь сжатые губы, размышляя о последствиях, если его план не сработает. Что тогда? Как ни больно ему признавать, о возвращении в Польшу не может быть и речи. Франция в руках нацистов, невозможно не только получить транзитную визу, сама идея остаться на месте тоже кажется невозможной. В Европе, находящейся под контролем стран «оси», для него нет безопасного будущего.

Адди дважды подумал, прежде чем подать заявление на бразильскую визу, поскольку поговаривали, что бразильский квазифашистский диктатор Жетулиу Варгас симпатизирует нацистскому режиму. Но ему уже отказали в визах в Венесуэлу, Аргентину и, после двух дней ожидания в очереди, растянувшейся вокруг квартала американского посольства, в США. У него больше нет вариантов.

Конечно, бегство в Бразилию будет означать, что между Адди и его семьей ляжет целый океан, и эта мысль бесконечно мучает его. Уже тринадцать месяцев он ничего не слышал от мамы из Радома. Он часто задумывается, дошло ли до нее хоть одно из его писем, сочла бы она обидой или предательством его план покинуть Европу. «Нет. Конечно нет», – уверяет он себя. Мама хотела бы, чтобы он выбрался, пока может. К тому же, в Бразилии он будет не более недосягаем, чем в последние несколько месяцев во Франции. И все-таки уезжать, не будучи уверенным, что родные в безопасности, кажется неправильным, ведь они даже не знают про его план и как с ним связаться. Чтобы успокоить совесть, Адди напоминает себе, что, если ему удастся получить визу – и благодаря ей постоянный адрес, – он сможет направить всю свою энергию на поиски семьи, как только устроится где-нибудь в безопасности.

Если бы только добыть бразильскую визу было проще. Его первая попытка провалилась. Он десять часов прождал под ледяным дождем около посольства Бразилии вместе с десятками других отчаянно стремящихся заполучить разрешение отплыть в Рио, только чтобы одна из сотрудниц Соуза Дантаса извиняющимся тоном сообщила, что визы закончились. Адди вернулся в хостел и следующие несколько вечеров провел, лежа без сна и размышляя о том, каким образом убедить молодую женщину сделать исключение, но по ее глазам было видно, что ничто не заставит ее нарушить правила. Ему придется обратиться к ее начальству, к самому послу.

Адди репетирует свою просьбу, трогая лежащую в кармане бумагу – удостоверение от польского посольства в Тулузе, дающее ему разрешение эмигрировать в Бразилию, если Бразилия сочтет его достойным визы.

– Monsieur Souza Dantas, je m’appelle Addy Kurc, – повторяет он себе под нос, жалея, что не умеет говорить на родном для посла португальском. – Plaisir de vous rencontrer [48] Мсье Соуза Дантас, меня зовут Адди Курц. Приятно познакомиться. (фр.) . Вы чрезвычайно занятой человек, но, если уделите мне минуту вашего времени, я бы хотел рассказать вам, почему в ваших интересах выдать мне визу в вашу прекрасную страну.

Слишком напористо? Нет, он должен быть напористым. Иначе зачем Соуза Дантас станет тратить на него свое время? Если он сумеет рассказать про свое образование, свой опыт работы в электротехнике, посол отнесется к нему серьезно. Бразилия – развивающаяся страна – им должны быть нужны инженеры.

Поправляя шарф между лацканами пальто, Адди замечает свое отражение в одном из окон отеля, его тревога моментально отступает, когда он видит себя глазами посла. Он выглядит строго, собранно, профессионально. Костюм был правильным решением. Адди подумывал надеть военную форму, которую берет с собой, куда бы ни пошел. С солидными тремя лычками старшего сержанта, до которого его повысили вскоре после прибытия в Коломбе-ле-Бель, форма часто приходится кстати. Иногда он надевает ее под гражданскую одежду, на случай если понадобится быстро переодеться. Но в костюме он больше похож на себя и чувствует себя более уверенно. Кроме того, если бы он надел форму, то рисковал бы нарваться на расспросы Соуза Дантаса о том, как и где он демобилизовался. А этого, строго говоря, не было.