Лев Александров - Две жизни

— Как нет, товарищ капитан, обижаете. Полный комплект. Ребята на старшего лейтенанта ужин и паек получили. Сейчас принесу.

— Только посуду неси. Я же сказал, гостем будет. И сам с нами садись. Ты, Борис, говорят, давно из госпиталя вернулся. Почему не приходил?

— Да я вроде безработным был. Меня в тылах при помпохозе тайком держали.

Тихий вечер. Издалека, с севера, раскаты артиллерии. А здесь тихо. Редкие немецкие ракеты освещают плоскую равнину, несколько подбитых немецких танков метров в двухстах от машины.

— Я, Фазли, пройдусь по краю. Мне Загоруйко велел завтра к утру прислать в штаб схему немецких огневых точек. Их линия обороны далеко от нас?

— А никакой линии нет. У нас пехоты на две версты, которые полк держит, дай бог на три взвода наберется. У немцев вроде побольше, но ненамного. Война танковая. Вот утром увидишь, они в шесть часов начинают. Как штук двадцать «Тигров» попрут, небо с овчинку покажется. Но мы научились, мы их по гусеницам бьем, болванками. Так что на кой тебе огневые точки. Выставлены у них, конечно, дозоры, пулеметные гнезда есть, а где они — нам без разницы.

— Все равно, раз приказано, пойду. Заодно и старых знакомых в батареях повидаю. Пошли, старший сержант. Ракетницу возьмите. И Рюмин с нами, на всякий случай.

Восемнадцать самоходок полка растянулись тонкой цепочкой до берега озера. Со слов пехотных взводных и командиров орудий Борис нанес на схему несколько немецких пулеметов. Уже совсем стемнело.

— Ну что, Поляков, попробуем? Подойдем к немцам поближе, вон к тому танку, видишь, чернеет вдали. Одна ракета и пара очередей из автомата, — может, еще пулемет рассекретим.

За махиной подбитого «Тигра» с развороченной гусеницей можно отдышаться.

— Ну-ка, Абрам, давай ракету. И сразу оба из автоматов в их сторону. А я, пока светло, выскочу на секунду, чтобы увидали, и обратно. Здесь, вроде, до них метров сто, не больше.

С трех сторон пулеметные очереди. Вперемежку глухие и звонкие щелчки по броне. Один пулемет, прямо против танка, еще не был отмечен на схеме. Пустяк, конечно, а приятно. Вышло.

Утром Бориса растолкал Мурыханов.

— Вставай, старшой, войну проспишь.

Уже не так далекий рокот моторов. В серой утренней мгле, если присмотреться, видно: не спеша ползут игрушечные кубики танков. Подошел Поляков.

— Я, товарищ старший лейтенант, распределю разведчиков по батареям, по два-три на каждую. На «Тиграх» за башнями пехота сидит, если какая машина прорвется, лишние автоматы не помешают. Я вам тоже автомат принес, в отделении у нас штук пять немецких всегда в запасе.

За шесть дней боев полк потерял восемь машин, отошел на шестнадцать километров и уничтожил девять «Тигров». В одном утреннем бою самоходка младшего лейтенанта Семенца из батареи Щербакова подбила три «Тигра». Этим же вечером приехал подполковник из штаба Фронта и объявил о представлении Семенца к Герою, а пока вручил экипажу по "Красному Знамени". Щербакову разворотило осколком живот, он умирал долго и мучительно.

На седьмой день стало ясно, немцы выдохлись. К батареям на тридцатьчетверке приехал Курилин. Вечером собрал офицеров.

— Согласно приказу командующего Третьим Украинским фронтом генерала армии Толбухина завтра в семь ноль-ноль переходим в наступление. В бой вводятся все резервы Фронта. Сейчас они разворачиваются на исходных рубежах. Нам, участникам доблестной обороны у озера Балатон, доверено наступать в первом эшелоне. Новые машины получить не успеем. Направление — северо-восток, к австрийской границе. До нее по прямой около двухсот километров. В полку десять самоходок. Организуются две батареи по четыре самоходки под командованием капитанов Мурыханова и Слепнева. Две машины в распоряжение старшего лейтенанта Великанова. После прорыва немецкой обороны эти машины будут идти впереди полка, осуществлять разведку боем. Задача — идти вперед, не останавливаясь, в мелкие бои с отступающими немецкими частями не ввязываться. Вопросы есть? Великанов, получи карты и маршрут движения у начштаба.

Оборону прорвали — сами не заметили. Шла сила — Борис еще не видел такой концентрации техники. И пехоты, на колесах и на своих двоих, хватало. Первый день две самоходки Бориса шли в сплошной массе наступающих частей. Иногда слышались выстрелы, но немцев видели либо сдающихся в плен, либо уже пленных.

У опушки небольшой рощицы возбужденная кричащая толпа солдат. Борис остановил машину, подошел узнать в чем дело. Два парня в форме РОА старались перекричать толпу.