Николай Асташкин - По волчьему следу. Хроники чеченских войн

Принятыми мерами тела погибших были возвращены. По поводу выдачи старшего лейтенанта Девяткова С. А. ведем переговоры...

В период с 11 по 15 декабря сего года в результате огневого воздействия повреждено 12 вертолетов авиации СКВО, из которых одна боевая потеря. Два вертолета требуют ремонта в заводских условиях, остальные восстанавливаются и будут участвовать в боевых действиях.

Командующий авиацией Сухопутных войск генерал-полковник авиации В. Павлов

15 декабря 1994 года».

Подполковник Николай Лесков был командиром эскадрильи. В тот день его экипаж выполнял задачу по перевозке сухих пайков для личного состава 76-й воздушно-десантной дивизии. На аэродроме в Беслане вертолет Ми-8Т был полностью загружен продуктами питания и, поднявшись в воздух, взял курс на Самашки, где находились десантники. Транспортный вертолет сопровождали две боевые винтокрылые машины Ми-24, одной из которых управлял офицер Лактионов.

Пролетая над лесом вокруг Самашек, транспортный вертолет попал под плотный огонь боевиков. Командиру экипажа подполковнику Николаю Лескову перебило осколками левую руку и ногу. Бортовому технику старшему лейтенанту Сергею Девят-кову оторвало левую ногу. Летчику-штурману капитану Олегу Шаплыгину, к счастью, повезло — ни царапины. Осколками был поврежден двигатель и система управления вертолета, который, завалившись на бок, стал падать на землю. Но экипажу все же удалось посадить его на асфальтированную дорогу, пролегающую через лес.

Шаплыгин, вытащив командира из кабины, перетянул жгутом его раненую ногу. Девятков, потеряв сознание, лежал в салоне. И тут послышались выстрелы. Летчики, заняв круговую оборону, стали отбиваться, но силы были слишком неравными.

— Где же Лактионов? — недоуменно смотрел в небо Лесков.

Тем временем экипажи двух боевых вертолетов Ми-24, в распоряжении которых были пулеметы, неуправляемые ракеты и прочее вооружение, поспешно развернулись и ушли в сторону Беслана, бросив товарищей в беде.

— Они продержались минут пятнадцать, — позже вспоминал их сослуживец подполковник Сергей Заикин. — Шаплыгину снайпер попал в правый глаз, а раненого Лескова боевики добили. После этого Лактионова сразу куда-то перевели, видно, побоялись, что офицеры устроят над ним самосуд.

...Всякая истина, о которой умалчивают, становится ядовитой.

Ф. Ницше

Все, что происходило в то время в войсках, для журналистов оставалось тайной за семью печатями. Мы сидели сложа руки в Моздоке, «питаясь» в основном дезинформацией и еще чем «бог» пошлет. А в роли «бога» выступала Елена Агапова, пресс-секретарь министра обороны России.

Это была еще та лиса. Из различных источников до нас доходили сведения, что войска несут потери, убитых и раненых отправляют самолетами и вертолетами во Владикавказ, Росгов-на-Дону, другие города, где имелись военные госпитали, а Агапова с улыбкой отвечала: да нет же, все идет нормально. Откровенно говоря, в нарушение Конституции Российской Федерации, она просто-напросто ввела цензуру: временный пресс-центр отсеивал информацию и передавал только то, что было выгодно властям.

Среди пишущей братии за Агаповой прочно закрепилось прозвище «генерал в юбке». В военной иерархии она занимала одно из самых высоких положений. Ее побаивались даже генерал-полковники. Как же ей, обыкновенному литературному сотруднику отдела культуры «Красной звезды», удалось подняться на столь головокружительную высоту? Элементарно. Как говорят, на одной из пресс-конференций она, смазливая журналистка, задала несколько интересных вопросов министру обороны, Павел Сергеевич, что называется, положил на нее глаз и... без колебаний пригласил на должность пресс-секретаря. Так и стало «богом» лицо гражданское и несведущее в военной науке и практике.

Став помощником министра обороны по связям с прессой, Агапова сразу же начала деятельно работать над имиджем Грачева. Люди, близкие к окружению Елены Александровны, рассказывали, что у них была выработана целая система символов, своего рода «азбука», как у глухонемых, с помощью которой Агапова частенько «корректировала» выступления Павла Сергеевича перед военными. Я сам однажды стал свидетелем этого.

Помню, как в 1993 году министр обороны прибыл в СевероКавказский военный округ с инспекционной поездкой. В окружном Доме офицеров собрался весь руководящий состав соединений и частей округа. Когда Грачев вышел на трибуну, я заметил, что Елена Агапова, находясь напротив него в первом ряду, внимательно следила за каждым его словом, и стоило Павлу Сергеевичу отвлечься, как она тотчас бралась за мочку своего уха. Грачев, увидев этот жест, прерывал речь, сразу же возвращаясь к теме выступления. Так что не напрасно острословы прозвали Павла Сергеевича «дрессированным медведем».