Николай Асташкин - По волчьему следу. Хроники чеченских войн

Тогда, в ноябре 92-го, поработав с осетинской стороны и собрав необходимый материал для газеты, я решил побывать и в Ингушетии, своими глазами посмотреть, как там обстоят дела, узнать, как местные жители оценивают случившееся. Но попасть из Владикавказа в Назрань было проблемой. Ни о каких попутных машинах и речи не могло идти. Выручил, как всегда, полковник Виценец.

— Сейчас отправляем в Назрань депутата Верховного Совета России Асланбека Аслаханова, — сообщил он. — Попросите его, может, и возьмет.

Уже в машине Аслаханов с удивлением произнес:

— Впервые вижу журналиста, который пытается выяснить мнение и другой стороны...

Прибыв в Назрань, сразу направились в кабинет президента республики. Аслаханов и Аушев по-братски обнялись. Руслан меня узнал, и мы обменялись крепким рукопожатием.

На ночлег меня определили к капитану милиции по имени Магомед. Домой к нему явились глубокой ночью. Несмотря на поздний час, его жена, Фатима, быстро разогрела ужин.

— Пить будем? — вопросительно взглянул на меня Магомед.

Я пожал плечами — по мне, быстрее бы лечь спать. Но хозяин достал бутылку водки. Выпили по рюмке. Завели разговор. Магомед монотонно и, казалось, без всякого интереса рассказывал о том, как с группой боевиков пробирался в Чермен, где они обстреливали осетинских ополченцев. Фатима слушала мужа молча, изредка бросая в адрес осетин язвительные слова.

Когда Магомед умолк, я спросил у нее:

— Фатима, почему вы так ненавидите осетин?

Молодая женщина вспыхнула.

— А за что я должна их любить? — прошипела она. — За то, что они живут на ингушской земле? За то, что они оскверняют могилы наших предков? Я не перестану говорить своему сыну: «Если ты убьешь хоть одного осетина — значит, ты прожил на этом свете не зря»...

Я пристально смотрел в ее сузившиеся, как у волчицы, глаза. Сколько же в них было злобы и вражды! Да, эту женщину не переубедить, как не переубедить и ее сына, который, видимо, впитает ненависть к осетинам буквально с молоком матери...

...Когда на следующий день десантники двигались в сторону границы с Чечней, я находился в кабинете Руслана Аушева и, сам того не ведая, оказался случайным свидетелем его телефонного разговора с Джохаром Дудаевым. Дудаев просил Аушева передать Чиндарову: если тот введет десантников на территорию Ичкерии, то он объявит в республике военное положение и начнет боевые действия против федеральных войск.

В те дни «Красная звезда» писала:

«... 10 ноября российские войска вошли на территорию Ингушетии и без выстрелов заняли позиции, блокировав аэродром на западной окраине населенного пункта Орджоникидзевская, станицу Нестеровская и участок местности по рубежу южная окраина Серноводска и северная окраина населенного пункта Ассинов-ская, блокирована также Назрань.

Как и следовало ожидать, ввод российских войск на территорию Ингушетии отрицательно воспринят в Чечне. Президент Чеченской Республики Джохар Дудаев в интервью корреспонденту ИТАР-ТАСС Шарипу Асуеву заявил, что «Россия не должна забывать, где границы Чечни». Иначе, пригрозил он, «взлетят в воздух и Назрань, и Владикавказ». Дудаев также обвинил лидеров ингушского национального движения в предательстве «интересов своего многострадального народа». В тот же день президент ЧР издал указ о формировании единой мобилизационной системы обороны государства. В этом документе, в частности, говорится о введении в действие «системы самообороны ЧР».

Конечно, тогда сил у Дудаева было маловато. И военные, в том числе и генерал Чиндаров, предлагали руководству России войти в Ичкерию и «зачистить» республику. Но прибывший в Назрань 10 ноября 1992 года Егор Гайдар, исполнявший обязанности председателя Правительства Российской Федерации, не поддержал позицию военных. Войска так и остались стоять на границе с Чечней, а затем и вовсе были выведены из Ингушетии.

ОПЕРАТИВНАЯ ИНФОРМАЦИЯ ШИФРОТЕЛЕГРАММА

«Ракета»

Главнокомандующему Сухопутными войсками РФ ДОНЕСЕНИЕ Докладываю:

14 декабря 1994 года при выполнении боевой задачи по обеспечению боевых действий 76-й воздушно-десантной дивизии произошла боевая потеря вертолета Ми-8Т авиации СКВО, пилотируемого экипажем в составе подполковника Лескова Н.А., летчика-штур-мана капитана Шаплыгина О.Ю. и бортового техника старшего лейтенанта Девяткова С.А.

Обстоятельства:

При подходе к району боевых действий 76-й ВДД вертолет быч обстрелян из стрелково-пушечпого вооружения и гранатометов. Вертолет получил повреждения. Экипаж произвел вынужденную посадку на территории противника (1,5 км от линии соприкосновения войск). Командир эскадрильи и летчик-штурман были смертельно ранены, бортовой техник тяжелораненньш быч захвачен в плен и отправлен в больницу Красного Креста, где его оперировали.