Филип Ридли - Крокодилия

Я вскрыл письмо.

Я не буду читать его, думал я. Он все это делает специально. Он колдун. Волшебник. Он испытывает меня. Это все игра. Но я не позволю ему выиграть.

Я слышал, как внизу зазвонил телефон.

Я не буду читать это чертово письмо….

15.

Мой дорогой Доминик,

ты ненавидишь меня за то, что я посылаю тебе это письмо? Уверен, это так. Но что мне еще остается? Ты сам хотел узнать все до конца. Ты сам хотел знать, что еще случилось. Ну, разве не так? Скажи мне. Разве ты не хотел?

Конечно, хотел.

А теперь слушай внимательно.

Так что это была для них большая игра, в которой я оказался всего лишь пешкой, развлечением, придуманным для того, чтобы помочь Тео пережить неудачный роман. Вот отчего они так таинственно перешептывались. Вот почему начинали хихикать всякий раз, когда я входил в комнату. Вот что все это означало. Это была шутка. Я был экспериментом. Я был не Билли Кроу, я был изобретением Дэвида Блю. Подарком, который он сделал своему брату Тео.

Теперь я ненавидел их.

И решил отомстить. Но все надо было тщательно спланировать. Теперь я буду умнее. Хочешь знать, что я придумал?

Так садись поближе, Доминик, садись поближе…

Стук в дверь.

— Не сейчас, Анна. Я занят.

Но дверь все равно открылась.

— Доминик….

— Анна…

— Доминик! — она влетела в комнату. Было видно, как она взволнована. — Надо ехать в больницу. — Она задыхалась. — Мама только что звонила. Надо ехать… срочно…

— Да что случилось? — Я чувствовал, что комната расплывается, как во сне, неясная, словно недопроявленный снимок. — Что такое, Анна? Это мама? Мама? Что с ней случилось?

— Это не мама, Дом. — Она разрыдалась — Это папа. Папа. Кажется, он умер.

Стив отвез нас в больницу. Мы отыскали маму в приемной. Она была очень взволнована, но не плакала.

— Это все так нелепо. — Она встала. — Я знаю, мне не надо было вас беспокоить. Это все чепуха. Точно. Но врачи — ну, эти врачи — настаивали. Я им говорила: "Ну ведь они только будут корить меня, когда мы все вернемся домой. Они будут ругать меня за то, что я вытащила их из дома по дурацкому поводу". Но они настаивали. Так что мне пришлось вам позвонить. Ваш отец — самый здоровый человек, которого я видела в своей жизни. Он за все эти годы и дня не проболел.

— Что случилось, мама? — спросила Анна.

— Он упал с кровати. Вот и все. Просто упал с кровати. Ну, может, ударился. Ты же знаешь отца, с ним вечно что-то случается.

— Он поранился? — спросил я. — Господи Иисусе! Где же доктор? Кто-нибудь знает, что произошло?

Гаррет заплакал у Анны на руках.

— Не сейчас, дорогой, — принялась она утешать его. — Тише, любовь моя, тише.

— Я думаю, что он… — начала мама.

— Я хочу его увидеть, — сказала Анна.

— Они даже мне не разрешают к нему зайти.

— Это инсульт, да, мама?

— Чепуха.

— О, Стив…

Я позвонил Сэму.

— Это с моим отцом. Мы еще не говорили с врачами. Но, судя по всему, у него инсульт.

— Он умрет? То есть, я хотел сказать, он умер?

— Мы ничего не знаем. Нам не разрешают к нему входить. Мама говорит, что это пустяки.

— Хочешь, я приеду?

— Не могу тебя просить об этом.

— Так ты хочешь?

— Конечно, хочу. Бога ради. Да, да, да, да, да.

— Так я скоро буду.

— Когда.

— Через полчаса.

— Сэм, я…

— Молчи. Я люблю тебя.

Я почувствовал письмо в кармане. Прочти его сейчас, сказал я себе. Здесь в приемном покое, где твоя мать говорит сама с собой, Анна рыдает, Гаррет вопит, и бродит мрачный Стив. Прочти его сейчас. Дочитай историю до конца. У тебя есть она вся, ты же знаешь. В твоем кармане ответы на все вопросы. Дочитай историю до конца. Закончи ее.

Шепот Билли в моем ухе:

— Садись поближе, Доминик, еще ближе…

Нет, я не могу читать письмо. Не сейчас. Не сейчас, когда мой отец умирает или уже умер. Как я могу сидеть здесь и читать письмо моего Билли Кроу? Но я же хочу знать. Мне надо знать. Билли был, есть, вот он планирует отомстить Дэвиду и Тео. Что он затеял? Какой будет его месть?

Ответ был у меня в кармане.

Сэм вошел в комнату ожидания.

— Слава Богу! — я никому его не представил. — Пойдем отсюда.

— Как ты себя чувствуешь?

— Плохо. Но я не расстроен. Не по-настоящему.

— Ненавижу больницы.

— Не могу сказать, что я их очень люблю.

— Как она восприняла известие?

— Как она воспринимает все на свете. Алогично. Она убедила себя, что он ударился, упав с кровати. Она абсолютно убеждена, что в любую секунду отец выйдет из дверей с повязкой на голове, мы вместе пойдем домой, и она будет отчитывать его, как обычно. Это ее способ бороться с трудностями. — Я заглянул Сэму глубоко в глаза. Увидел свое расплывчатое отражение. Два Доминика смотрели на меня. — Знаешь, что я думаю, Сэм?