Педро Аларкон - Треугольная шляпа, Пепита Хименес, Донья Перфекта, Кровь и песок

Активный деятель левого республиканского движения, депутат парламента от партии республиканцев на протяжении более чем десяти лет, страстный публицист, Бласко Ибаньес прожил жизнь, полную превратностей, резких поворотов судьбы и тяжких испытаний. «Начиная с 1891 года моя жизнь была полна всяких происшествий: нередко я участвовал в опасных заговорах и пропагандистских поездках, митингах и судебных процессах, — вспоминал писатель. — … Значительную часть времени — дни, недели, месяцы — я провел в тюрьме. Могу сказать с уверенностью, что треть этого героического периода в моей жизни я либо находился в заключении, либо спасался бегством за границу. Меня арестовывали почти тридцать раз». Именно в эти годы — 90-е годы прошлого века и первое десятилетие нашего столетия — появляются его наиболее значительные художественные произведения.

В 1894–1902 годах он публикует несколько романов и сборник рассказов, в которых раскрывает различные стороны быта и жизни родной Валенсии и ее окрестностей. «Валенсианский» цикл произведений Бласко Ибаньеса, среди которых особой известностью пользуется повесть «Хутор» (1898), нередко объявляют регионалистским. Между тем это не так. Хотя на страницах книг Бласко Ибаньеса можно найти немало колоритных картин жизни крестьян и рыбаков Валенсии и не менее живописные описания местной природы, творчество писателя в самой своей основе бесконечно далеко от регионализма. И дело не только в том, что Бласко Ибаньес отнюдь не склонен любоваться патриархальными чертами быта, как это делали регионалисты. Для областников их «малая родина» значила едва ли не больше, чем «мать-Испания». Между тем Бласко Ибаньес за Валенсией видит Испанию, на хорошо известном ему материале местной жизни он ставит коренные общенациональные проблемы, например, в «Хуторе» — проблему земельной собственности, одну из острейших социальных проблем Испании вплоть до наших дней.

Вот почему естественным продолжением исканий писателя после «валенсианского» цикла стали его социально-тенденциозные романы начала века — «Непрошеный гость» (1904), «Винный склад» (1905) и другие. «Все эти книги я писал искренне и с воодушевлением, — рассказывал Бласко Ибаньес позднее. — Мы только что пережили тогда колониальную катастрофу. Испания оказалась в унизительном положении, и я резко обрушился на некоторые проявления сонного существования нашей страны, полагая, что это может вызвать ответную реакцию». Писатель, однако, не ограничивается лишь показом «сонного существования» Испании; он концентрирует внимание на пробуждении протеста против социальной несправедливости в самых низах общества. Пусть этот протест чаще всего стихиен, пусть рабочие в «Непрошеном госте» или батраки в «Винном складе» движимы скорее инстинктом ненависти, чем ясным пониманием того, кто их враг и друг, — все же писатель одним из первых в испанской литературе пошел дальше филантропического сочувствия обездоленному люду, восславил его грозную силу…

В конце первого десятилетия нашего века Бласко Ибаньес переживает глубокий душевный кризис. Он разочаровывается в парламентской борьбе, решает отойти от активной политической деятельности, заходит в тупик в своих поисках путей преобразования действительности. Это, конечно, не может не сказаться и на его творчестве. Если во многих предшествующих произведениях писателя в центре его внимания стоял народ, поднимающийся на борьбу, хотя бы и стихийную, то теперь Бласко Ибаньес обращается к изображению одинокой человеческой личности. В романах «Нагая маха» (1906), «Кровь и песок» (1908), «Мертвые повелевают» (1909) движущей силой действия становится столкновение одаренного молодого человека с обществом, с господствующими в нем несправедливыми нормами морали и предрассудками. И в этой борьбе чаще всего герой терпит поражение. Такова судьба и прославленного тореро Хуана Гальярдо, центрального героя романа «Кровь и песок».

Хуан Гальярдо предстает перед читателем на первых страницах романа в зените славы: он — любимец публики, великий тореро, окруженный всеобщим поклонением, совсем как национальный герой. В цирке во время боя быков его с одинаковой горячностью приветствуют зрители теневой стороны, где собираются аристократы, и стороны солнечной, предназначенной для народа попроще. Простые люди особенно гордятся тем, что он вышел из их среды; что совсем недавно он был жалким оборвышем, обитателем нищих кварталов Севильи.