«Может быть, — поэт ответил, —
Мы с тобою в божьей власти!
Но действительно я счастлив,
И с меня довольно счастья!
Я на мир гляжу свободно.
Пролетают думы-птицы,
Для которых нет на свете
Ни заставы, ни границы.
Все, что только захочу я,
Сотворю в одну минуту,
И летит над облаками
Мысль моя, на крыльях будто.
Вечно молод, вечно весел,
Словно звонкий ветер в поле,
Сам свободный, никогда я
Не сгибал чужую волю».
Но в ответ смеется рыцарь:
«Друг! Нельзя ли покороче?
Я тебе не очень верю —
Ты-то счастлив, да не очень!
Что мне все твои мечтанья?
Это — мнимая свобода.
Я бы все за графский титул,
За земной бы замок отдал.
Я бы отдал все богатства
Всей страны твоей незримой
Лишь за сладость поцелуя
Милой девушки любимой!..»
Что-то рыцарю ответить
Наш поэт уже собрался,
Но вот солнце закатилось,
Светлый месяц показался.
Молодежь пошла с работы
Под вечерним тихим светом
И сердечными словами
Поздоровалась с поэтом.
И поэт взял мандолину.
Струны тут заговорили,
И слова чудесных песен
Рядом с музыкой поплыли.
Очарованные песней,
Все задумчиво стояли,
А у девушек безмерно
Очи радостью сверкали.
Очарован, неподвижен,
Долго рыцарь слушал песню:
«Сколько силы в этом слове!
Он, наверное, кудесник!»
Летним вечером однажды
Наш поэт сидел без дела…
Целый день в своем жилище
В одиночестве сидел он…
Молодежь ушла с рассвета —
Дни горячие настали,
И товарищи поэта
Урожай с полей снимали.
Так сидел он неподвижно,
Слушал песни, что звучали
Всюду в поле — и к поэту
В мирный домик долетали.
Песни смолкли. Скоро ночка
Темнотою все укрыла,
С ветром спорили деревья,
Речка быстрая бурлила.
И поэт в своей лачуге
Молча слушал шум далекий,
Он глядел во тьму ночную,
Полон думою глубокой.
Вдруг он слышит — кто-то едет,
Лошадь у крыльца заржала,
Кто-то слез с коня, оружье
Еле слышно забряцало.
Что за чудо? Кто приехал?
Чья-то тень окно закрыла…
Удивлен поэт наш. «Кто там? —
Неизвестного спросил он. —
Если вор, то ты ошибся:
Ты у бедного поэта».
«Это я, — ответил голос, —
За услугой, за советом…»
«Кто же ты?» — опять спросил он.
«Я — Бертольдо, рыцарь славный!»
И поэт узнал тот голос.
«А! Охотник! Друг недавний!
Заходи, хотя, признаться,
Темноват приют поэта, —
Для себя, когда я дома,
Я не жгу напрасно света.
А для гостя мне не жалко…»
Огонечек заискрился —
В гости собственной персоной
Властелин Бертольд явился.
«Добрый вечер!» — «Добрый вечер!» —
Рыцарь хмуро отозвался…
Посидели, помолчали,
Разговор не начинался…
«Чем могу тебе помочь я?» —
Наш поэт сказать решился.
Рыцарь тихо отвечает:
«Я, мой друг, увы, влюбился!»
И поэт ему: «Скажи мне,
За каким пришел советом?
Может быть, и помогу я
В очень сложном деле этом…»
«Я влюблен, я погибаю, —
Молвил рыцарь, — дни и ночи
Вижу я перед собою
Изумительные очи!»
«Что ж, — поэт ему ответил. —
Взять за ручку да жениться!»
«Ох, другой, как видно, рыцарь
С ней навек соединится!
Под балкон любимой донны
Каждый вечер прихожу я,
И в безудержной печали
Ночи грустно провожу я.
Но в ответ на воздыханья
Ничего не получаю!
Чем привлечь к себе, скажи мне,
Сердце милой?… Я не знаю!
Может быть, по вкусу милой
Будут больше серенады?…»
«Да, — сказал поэт, — для птички
Повкусней приманку надо!»
«Голос есть… Но со стихами,
Знаешь, не выходит что-то…»
«Да! — поэт ему ответил. —
Это трудная охота.
Поэтические лавры
Не для каждого, кто хочет, —
Конь поэзии крылатый
Норовист, капризен очень…»
«Помоги! — взмолился рыцарь. —
Для тебя нет дела проще!
Ты — волшебник! Ты — кудесник!
Помнишь дивный вечер в роще?
Ты своим стихом чудесным,
Песней все сердца растрогал…
Тел один найти мне можешь
К сердцу милому дорогу!
Читать дальше