Сомерсет Моэм - Рассказы

Я был готов невзлюбить мистера Келаду прежде, чем познакомился с ним. Война только что закончилась, и океанские лайнеры были переполнены пассажирами. Ощущался недостаток удобств, и приходилось мириться с тем, что тебе предлагали агенты. Нельзя было и надеяться на одиночную каюту, и я был благодарен, что мне досталась двухместная. Но когда мне сообщили имя моего компаньона, у меня упало сердце. Оно означало закрытый иллюминатор и изгнанный ночной воздух. Не так уж хорошо делить каюту с кем-либо в течение четырнадцати дней (я ехал из Сан-Франциско в Йокогаму), но я бы не так страшился этого, будь фамилией моего спутника Смит или Браун.

Когда я прибыл на борт, я обнаружил, что багаж мистера Келады уже на борту. Вид его мне не понравился – слишком много ярлыков на сумках, слишком большой чемодан для одежды. Он уже распаковал свои туалетные принадлежности, и я обнаружил, что он приверженец превосходного месье Коти, потому как я увидел на полке одеколон, шампунь и бриолин этой марки. Эбонитовые щётки мистера Келады, украшенные его монограммой в золоте, были превосходны. Нет, мне не нравился мистер Келада. Я пошёл в комнату для курения. Я спросил колоду карт и стал раскладывать пасьянс. Едва я начал, как ко мне подошёл какой-то мужчина и спросил, прав ли он, что меня зовут так-то.

- Я мистер Келада, - добавил он с улыбкой, обнажившей ряд блеснувших зубов, и присел.

- Да, полагаю, мы делим каюту.

- Думаю, нам повезло. Никогда не знаешь, с кем придётся поселиться. Я был так рад, когда узнал, что Вы англичанин. Я за то, чтоб мы, англичане, держались вместе за границей, если Вы понимаете, что я имею в виду.

Я моргнул.

- Так Вы англичанин? – спросил я, возможно, бестактно.

- А как же. Не думаете же Вы, что я американец? Британец до мозга костей, вот кто я такой.

В доказательство Мистер Келада вытащил из кармана паспорт и помахал им перед моим носом.

У короля Георга много странных подданных. Мистер Келада был маленького роста, крепко сбит, чисто выбрит и смугл, с мясистым крючковатым носом и очень большими блестящими глазами. Его длинные чёрные волосы лоснились и завивались кудрями. Он говорил с плавностью, в которой не было ничего английского, и много жестикулировал. Я был уверен на все сто, что близкое знакомство с этим британским паспортом обнаружило бы, что мистер Келада рождён под небом более голубым, чем обычно в Англии.

- Что будете пить? – спросил он меня.

Я посмотрел на него с сомнением. Сухой закон был в силе и, по всей видимости, на корабле спиртного не продавали. Когда я не хочу пить, не знаю, что мне не нравится больше – имбирный эль или лимонад. Но мистер Келада блеснул мне своей восточной улыбкой.

- Виски с содовой или сухой мартини, скажите только слово.

Из каждого бокового кармана он достал по фляжке и положил их на стол передо мной. Я выбрал мартини и сказал официанту, чтобы он принёс льда и пару стаканов.

- Хороший коктейль, - заметил я.

- Что ж, есть гораздо больше там, откуда пришёл этот, и, если у тебя есть друзья на борту, можешь сказать им, что знаешь парня, у которого есть любое спиртное.

Мистер Келада был разговорчив. Он болтал о Нью-Йорке и Сан-Франциско. Он обсуждал пьесы, картины и политиков. Он был патриотом. Наш флаг – впечатляющий кусок материи, но когда им размахивает джентльмен из Александрии или Бейрута, невозможно не чувствовать, что он теряет часть своего величия. Мистер Келада был фамильярен. Не хочу сотрясать воздух, но для полного незнакомца было бы приличней вставлять «мистер» перед моим именем, когда он адресовался ко мне. Мистер Келада, несомненно, для того, чтобы я почувствовал себя непринуждённо, не прибегал к такой формальности. Нет, мне не нравился мистер Келада. Я отложил в сторону карты, когда он присел ко мне, но сейчас, думая, что для первого раза наш разговор длился достаточно долго, я вернулся к моей игре.

- Тройку на четвёрку, - сказал мистер Келада.

Самое раздражающее, когда раскладываешь пасьянс, - это когда тебе говорят, куда положить карту, которую ты перевернул, не давая шанса разобраться самому.

- Он сойдётся, он сойдётся, - воскликнул мистер Келада, - десятку на валета.

С яростью и ненавистью в сердце я закончил. Он завладел колодой.

- Любишь карточные фокусы?

- Нет, я ненавижу карточные фокусы, - ответил я.