Сюгоро Ямамото - Красная Борода

Есть и жестокость, и злоба, которые порождает «улица без сезона», но и последний из людей может одуматься (как в рассказе «Уточка»). Опустившийся, одичавший вконец че­ловек истязает жену побоями. Но, когда однажды она вдруг закричала, прося о пощаде, он опомнился, пережил в одно мгновение весь ужас содеянного и всю бездну страданий и отчаяния своей жертвы. В нем вдруг проснулась жалость и вместе с ней — человек. Мог неожиданно погаснуть чело­век и так же неожиданно пробудиться. Значит, в нем не все потеряно.

Как ни горек вкус этих рассказов с «улицы без сезона», все же не скажешь, что это беспросветный мрак. Что-то теплится и в этих изгоях. Может быть, потому, что присут­ствует в рассказах налет ваби.Так японцы называют кра­соту грубоватую, неброскую, красоту бедности. Есть и в этом своя прелесть. Японцы любят и красоту яркую, брос­кую, когда в полном цвету сакура, но предпочтение отдают красоте незаметного, хрупкого, мимолетного. В этом мало кто с ними может сравниться. Ваби,говорят, — это одино­кая хижина рыбака на пустынном берегу, или первые фиал­ки, пробивающиеся сквозь толщу снега, красота чистой, не­замутненной родниковой воды, бьющей из нутра земли. Ваби— это и то, что говорит писатель о жителях улицы: «На этой улице человек и жизнь существуют в их «изна­чальной форме». Эти люди живут в нищете и невежестве, выполняя свою поденную работу. Но здесь таятся неисчер­паемые силы».

В большей степени вабиощущается в рассказах «Голу­бой плоскодонки», по-японски «Аобэка-моногатари». «Аобэка» значит «голубая плоскодонка», а «моногатари» — по­вествование. Так японцы называли свои первые повести IX—X вв. — о том, что видели и слышали, — так называли и последние. Так что «Аобэка-моногатари» — все то, что позволила увидеть голубая плоскодонка. Писатель, или «сэнсэй», в самом деле купил лодку у местного старика, все так и было, как в рассказе «Как я купил голубую плос­кодонку». В прибрежном городишке Уракасу, который стоит на канале, Ямамото Сюгоро прожил около трех лет. Жители здесь промышляют рыбной ловлей, сбором раку­шек, водорослей. Есть у них и своя фабрика и харчевни — все, как описано в рассказах. Здесь он и познакомился с ка­питаном Коямой («Ночь в камышах»). Странный был человек, этот капитан, жил отшельником на списанном судне, которое, однако, держал в полном порядке. А полу­чается — ничего странного. Это не прихоть, это Любовь. Никто и не догадывается, но писатель-то знает. Кояма когда-то любил девушку, и она его любила, но ее отдали за другого, состоятельного. Они продолжали любить друг дру­га: девушка выбегала на берег, когда он проплывал мимо. Она вскоре умерла, но не умерла любовь. После смерти де­вушки разлученные соединились. Теперь она принадлежала только ему, он мог беседовать с ней по вечерам и ощущать ее близость. Конечно, японцам, воспитанным на синтоизме, легче представить, что умершая живет где-то рядом и при­нимает участие в его жизни. А может быть, просто это та любовь, которая не знает пределов времени и простран­ства? Потому он и может жить лишь этой любовью и счаст­лив ею. Любовь душ истиннее, чем любовь в физическом мире. Это чистое чувство, без примеси, как родниковая во­да, — ничто ей не помеха. На земле это редко, на небесах — бывает. Так или иначе, именно эти люди, не от мира сего, милее писателю. Им он беспредельно верит.

Кто-то назвал рассказы Ямамото Сюгоро «жемчужина­ми». Может быть, жемчужины, которые остаются в своей среде и блестят естественным блеском.

Т. Григорьева

Сёдзи - раздвижные перегородки в японском доме.

Дзё — 1,5 кв. м., единица измерения площади помещений.

Бакуфу — феодальное правительство в Японии.

Даймё — крупный феодал.

Хибати — жаровня с углями для обогрева помещения.

Эдо — старинное название Токио.

В XVII в. передовые представители общества («голландоведы») начали изучать медицину, астрономию, математику и ботанику по голландским книгам. Они требовали отмены политики изоляции Японии от внешнего мира, выступали за европеизацию страны.

В Японии, как правило, пьют сакэ подогретым.

Сэнсэй — вежливое обращение к учителю, врачу, ученому.

Фуросики — платок, в который японцы заворачивают вещи.