Кнут Гамсун - Редактор Линге

Но фру Илэнъ покачала головой. — Нѣтъ, ей было поручено отдать ему эти деньги; Шарлотта отошлетъ ее обратно, если она вернется съ ними къ ней. Такъ что — пожалуйста!

Хойбро торопливо вошелъ въ свою комнату и въ страшномъ возбужденіи бросился въ качалку. Ну, слава Богу, теперь онъ можетъ заплатить свой долгъ въ банкѣ. Завтра же утромъ онъ выкупитъ вексель, какъ только пробьетъ 9 часовъ, прежде чѣмъ придетъ директоръ. Итакъ, значитъ — еще одна ночь, одна единственная ночь; въ эту ночь онъ будетъ спать такимъ счастливымъ… Но удастся ли ему сомкнуть глаза на радостяхъ?

Какъ онъ страдалъ всю эту зиму, не видя нигдѣ спасенія. Впрочемъ, теперь онъ написалъ эту брошюру, которая понемногу распродавалась; но выгоды ему отъ этого никакой не было. Онъ подарилъ рукопись первому попавшемуся издателю и былъ радъ, что даромъ ее напечатали. Такъ проходили дни, а срокъ уплаты все приближался.

Сегодня вечеромъ онъ вернулся домой, чтобы еще разъ подумать обо всемъ этомъ, сѣсть въ кресло и подумать, какимъ образомъ онъ достанетъ эти деньги. Напрасно онъ былъ у двухъ-трехъ своихъ товарищей и просилъ о помощи; можетъ быть, онъ встрѣтитъ какого-нибудь добраго человѣка, который сдѣлаетъ это для него; въ этомъ не было вѣдь ничего невозможнаго, если хорошенько подумать. Вотъ онъ сѣлъ бы здѣсь, на этотъ самый стулъ, онъ не зажигалъ бы лампы, вотъ какъ сейчасъ, и сталъ бы думать цѣлые часы объ этомъ. А теперь деньги у него въ рукѣ. Обѣ большія кредитки пахнутъ мускусомъ; онъ пощупалъ ихъ пальцами — онъ не ошибается, — онѣ у него въ рукѣ. Развѣ это не странно?

Онъ не могъ сидѣть спокойно, онъ всталъ посреди темной комнаты и улыбнулся; вдругъ услыхавъ шаги въ передней, онъ поспѣшно открылъ дверь и выглянулъ. Обыкновенно онъ сидѣлъ тихо, задерживалъ дыханіе, когда прислушивался, — но теперь онъ радостно отворилъ дверь, безъ всякаго намѣренія кого-либо встрѣтить.

— Добрый вечеръ! — сказалъ кто-то.

— Добрый вечеръ, фрёкенъ Шарлотта! — отвѣчалъ онъ и остановился въ дверяхъ; въ его комнатѣ все еще было темно.

— Вы такъ поздно уходите? — спросила она.

— Ухожу ли я? Нѣтъ. Я думалъ, что это вашъ братъ вернулся домой и хотѣлъ съ нимъ поздороваться.

— Мой братъ у себя въ комнатѣ,- сказала она, — позвать вамъ его?

— Нѣтъ, зачѣмъ; я хотѣлъ только… Нѣтъ, ничего, серьезнаго ничего.

Они стояли другъ противъ друга. Она заглянула въ его темную комнату и сказала:

— Развѣ у васъ сегодня нѣтъ лампы?

— Что вы, лампа есть! Я сейчасъ ее…

Онъ старался ее зажечь торопливыми, невѣрными движеніями; они продолжали между тѣмъ разговаривать. Наконецъ, она вошла въ комнату и затворила за собой дверь. Они оба сѣли.

— Мнѣ нужно кое о чемъ попросить васъ, — сказала она.

— Меня? Что-нибудь такое, чего я не знаю! А я хотѣлъ васъ поблагодарить…

Онъ глазами указалъ на деньги, лежавшія на столѣ; но она перебила его:

— Простите меня, я нехорошо вела себя по отношенію къ вамъ.

— Ахъ, пустяки, зачѣмъ ей просить прощенія, можетъ быть даже въ этомъ былъ виноватъ онъ самъ.

Онъ возразилъ:

— Вы можете обращаться со мной, какъ вамъ угодно. Впрочемъ, вы были такой, какъ всегда… да, да, я хочу сказать…

— Нѣтъ, я все-таки надѣюсь, что это не такъ, — сказала она смѣясь. Потомъ она прибавила очень серьезнымъ голосомъ: — Я не знаю, я была такой раздражительной, совсѣмъ больной отъ злости. Вы замѣтили?

— Нѣтъ.

— Да, это было такъ. Но я никогда не буду больше такой, Хойбро. Это не давало мнѣ покоя; я хотѣла въ тотъ же вечеръ попросить у васъ прощенія, но когда постучала въ вашу дверь, вы мнѣ не отвѣтили.

— Такъ это, значитъ, были вы! Я это предчувствовалъ, но у меня не хватало смѣлости смотрѣть на васъ, посмотрѣть вамъ въ глаза. Иногда человѣкъ дѣлаетъ такія вещи, что приходится опускать глаза. Но вы, вѣдь, не можете стать на мѣсто этого человѣка. Вы — нѣтъ.

— О, нѣтъ, я могу стать на его мѣсто. Есть скрытые грѣхи, заставляющіе опускать глаза.

Онъ принялъ это за полуотвѣтъ, за предложеніе продолжать:

— Ну, и что же дальше?

Она хочетъ показать, что можетъ понять и простить. Онъ приготовился разсказать ей свой грѣхъ, свой обманъ, свой подлогъ; ему нужны были деньги, чтобы заплатить пари, пари на честное слово, онъ принесъ документъ и получилъ подъ него деньги.

Онъ началъ:

— Это случилось такъ…

Но она опять перебила его:

— Нѣтъ, нѣтъ, нѣтъ! Вы ничего не должны мнѣ разсказывать! Мы ничего не будемъ другъ другу разсказывать, не правда ли? Нѣтъ, милый мой, не будемъ грустить хоть сегодня вечеромъ, а то мнѣ право нехорошо. Я больше не въ состояніи…