Кнут Гамсун: Мистерии (пер. Соколова)

И онъ снова вскакиваетъ. Надежда еще не потеряна, онъ можетъ испробовать послѣднее средство: вѣрный револьверчикъ, лучшій въ мірѣ! И онъ плачетъ отъ благодарности за эту новую надежду. Вдругъ онъ соображаетъ, что теперь ночь; нельзя достать револьвера, всѣ лавки заперты. Тутъ онъ впадаетъ въ полное отчаянье, бросается на колѣни и беззвучно колотится лбомъ о землю.

Въ эту минуту хозяинъ съ двумя-тремя другими людьми вышли наконецъ изъ гостиницы посмотрѣть, куда онъ дѣвался.

Тутъ онъ проснулся и оглянулся вокругъ, — все это приснилось ему, онъ даже не вставалъ съ постели.

Одно мгновеніе пролежалъ онъ, размышляя объ этомъ. Онъ посмотрѣлъ на палецъ; но кольца дѣйствительно не было; онъ взглянулъ на часы, — какъ разъ полночь, двѣнадцать часовъ, не хватаетъ только нѣсколькихъ минутъ. Можетъ быть, все это пройдетъ, можетъ быть, онъ еще спасется! Но сердце его страшно стучитъ, и онъ весь дрожитъ. Авось, авось минетъ полночь и ничего не случится? Онъ взялъ часы въ руку, а рука дрожитъ; онъ считаетъ минуты… секунды….

Вдругъ часы падаютъ на землю, и онъ вскакиваетъ съ постели. Зоветъ! — шепчетъ онъ и глядитъ въ окно остановившимся взглядомъ. Быстро кое-какъ натягиваетъ онъ на себя одежду, отворяетъ дверь и выбѣгаетъ на улицу. Онъ оглядывается, никто не слѣдитъ за никъ. Тогда онъ большими прыжками сбѣгаетъ къ гавани; бѣлая подкладка его пиджака все время свѣтится въ сумракѣ; онъ достигаетъ пристани, бѣжитъ вдоль дороги до самаго отдаленнаго конца набережной и однимъ прыжкомъ бросается въ море.

На поверхность всплываетъ пара пузырей.

Въ апрѣлѣ этого года однажды Дагни и Марта позднею ночью шли вмѣстѣ внизъ по улицѣ; онѣ возвращались съ вечеринки и шли домой. Было темно; кое-гдѣ на улицахъ лежалъ ледъ; и поэтому онѣ шли очень медленно.

— Мнѣ нужно подумать обо всемъ, что говорили сегодня о Нагелѣ. - сказала Дагни. — Многое было ново для меня.

— Я не слыхала, — отвѣчала Марта. — Меня не было.

— Только одного они не знаютъ, — продолжала Дагни. — Нагель еще прошлымъ лѣтомъ говорилъ мнѣ, что Минутта кончитъ плохо. Я не понимаю, какъ могъ онъ предвидѣть это еще тогда… Онъ сказалъ мнѣ это еще задолго, задолго до того, какъ ты разсказала мнѣ. что сдѣлалъ съ тобой Минутта.

— Правда?

— Да!

Онѣ дошли до дороги къ приходу; вокругъ нихъ наклонился темный и безмолвный лѣсъ; имъ не слышно было ничего, кромѣ звука ихъ шаговъ на жесткой дорогѣ.

Послѣ долгаго молчанія Дагни снова сказала:

— Онъ имѣлъ привычку постоянно ходитъ здѣсь.

— Кто? — отозвалась Марта. — Здѣсь скользко; хочешь взятъ мою руку?

— Да, только лучше ты возьми мою.

И онѣ молча пошли дальше, рука въ руку, тѣсно прижавшись другъ къ другу.

1892

Старый сыръ.

Норвежская старинная брошь крестьянской работы.