Эдит Уортон - Риф, или Там, где разбивается счастье

— Войдите!

Дверь открылась, и вошел Дарроу. Увидев всех троих вместе, он быстро взглянул на каждого в отдельности и с улыбкой обратился к Анне:

— Я зашел убедиться, что ты готова; но если я некстати, скажи, я уйду.

Его взгляд, его голос, просто само его присутствие вернули Анне нарушенное спокойствие. Рядом с Оуэном он выглядел таким сильным, таким выдержанным, таким опытным, что страстные обвинения юноши казались пустой мальчишеской болтовней. Минуту назад она с ужасом представляла себе, что будет, если войдет Дарроу; теперь была рада его появлению.

Она повернулась к нему, внезапно решившись:

— Зайди, пожалуйста; я хочу, чтобы ты услышал, что говорит Оуэн.

Она уловила недовольный шепот Софи, но не обратила на него внимания. Побудило ее позвать его некое мгновенное озарение. Обычно сознававшая, что ей не хватает проницательности, умения читать скрытые мотивы и тайные сигналы, сейчас она почувствовала необъяснимое вдохновение.

— Будет много лучше для вас обоих прояснить этот абсурдный вопрос немедленно, — сказала она Софи; затем, повернувшись к Дарроу, продолжила: — По какой-то причине, по какой, ума не приложу, Оуэну взбрело в голову, что под твоим влиянием мисс Вайнер решила расторгнуть помолвку.

Она говорила намеренно неторопливо, потому что хотела дать время и сама иметь его — время Дарроу и Софи полностью осознать ее слова и время себе, чтобы полностью оценить их реакцию. Про себя она решила: «Если между ними ничего нет, тогда они переглянутся; если же что-то есть, тогда не посмотрят друг на друга» — и, договорив, почувствовала, будто вся ее жизнь зависит от этого момента.

Софи после попытки протестовать стояла не шевелясь и потупив глаза. Дарроу, посерьезнев, медленно перевел взгляд с Оуэна Лита на Анну. И, не сводя с нее взгляда, спросил:

— Мисс Вайнер расторгла помолвку?

Секунду все молчали, затем девушка подняла глаза и сказала:

— Да!

Оуэн сдавленно вскрикнул и вышел из комнаты. Софи не двигалась с места, как будто не замечая его ухода и не снисходя до единого слова объяснения; затем, прежде, чем Анна успела задержать ее, тоже повернулась и вышла.

— Ради бога, что случилось? — спросил Дарроу; но Анна, не слушая его, с упавшим сердцем говорила себе, что он и Софи Вайнер не посмотрели друг на друга.

Анна стояла посредине комнаты, глаза ее были устремлены на дверь. Дарроу продолжал вопросительно смотреть на нее, а она, часто дыша, говорила про себя: «Только бы он не подошел!»

Ей казалось, что в ней вдруг открылся роковой дар пониманья скрытого смысла каждого кажущегося непроизвольным взгляда и движения и что в малейшем проявлении женихом эмоций она способна обнаружить холодный расчет.

Еще мгновение он вопросительно смотрел на нее, затем отвернулся и занял свое обычное место у каминной полки. Она облегченно вздохнула.

— Не будешь ли так добра объяснить, что произошло?

— Не могу: сама не понимаю. Я даже не знала, пока она не сказала тебе, что она действительно намерена расторгнуть помолвку. Я одно знаю: она только что пришла ко мне и объявила о желании покинуть Живр сегодня; и Оуэн, когда услышал об этом, поскольку раньше она ему не говорила, сразу обвинил ее в том, что она уезжает с тайным намерением бросить его.

— Как думаешь, действительно бросит?

Анна заметила, как прояснился его лоб, когда он спрашивал ее мнение.

— Откуда мне знать? Может, ты скажешь?

— Я?

Ей показалось, что его лицо вновь потемнело, хотя он оставался спокоен.

— Как я тебе сказала, — продолжала она, — Оуэн дошел до того, что вообразил, будто ты невесть почему настроил Софи против него.

Дарроу по-прежнему был явно удивлен.

— Да, действительно невесть почему! Ему ведь известно, как мало я знаю мисс Вайнер. Почему же он воображает какие-то совершенно немыслимые вещи?

— Я тоже не могу понять.

— Но он, должно быть, намекнул на что-то.

— Нет. Он признается, что не знает, чем ты руководствуешься. Просто говорит, что Софи стала относиться к нему иначе после возвращения в Живр, и что он видел вас вместе несколько раз — в парке, в павильоне, не знаю, где еще, — и что вы разговаривали наедине конфиденциальным, как ему показалось, почти тайным образом; и он сделал нелепое заключение, что ты использовал свое влияние, дабы восстановить ее против тебя.

— Свое влияние? Какое такое влияние?

— Он не говорит.

Дарроу обдумал факты, которые она привела ему. Лицо его оставалось серьезным, но без малейшего следа беспокойства.