Константин Петришин - Заговор жрецов

Получался какой-то замкнутый круг.

Временами, под однообразный стук колес, Алексеев начинал дремать, но тут же открывал глаза. В последнее время он стал бояться снов, а они, как нарочно, приходили кошмарные, после которых у него днями болела голова и покалывало под сердцем.

Чтобы не уснуть, он начал снова перебирать в памяти события лета прошлого года, когда он находился в Петергофе. Ему тогда понравился советник русского посольства в Берлине Муравьев, который за обедом, устроенным Ламсдорфом, на слова начальника военного кабинета Германии генерал-адъютанта Гампе о том, что Вильгельм питает к России симпатию, ответил: «Очень утешительно, господин генерал. Это свидетельствует о том, что немцы нуждаются в дружбе с Россией и страшно ее боятся».

«…Что же получается, – размышлял Алексеев. – Вильгельм боится русской революции, которая, может перекинуться в Германию… Государь боится рабочего движения в Германии и влияния немецких социалистов на парламент и армию… Напрашивался вывод: или союз, или война, в ходе которой можно разделаться со своими злейшими врагами».

В ста верстах от Харбина поезд снова остановился.

Алексеев посмотрел в окно и увидел, что казачья охрана спешивается и занимает оборону с левой стороны от поезда по гребню косогора.

– Боже мой! – вслух произнес Алексеев. – Неужели японцы?

В это время в вагон вошел адъютант и успокоил Алексеева.

– Ничего опасного, ваше высокоблагородие, – сказал он. – Казаки заметили банду хунхузов, которая слишком близко приблизилась к поезду…

И, словно в подтверждение его слов, за окнами вагона грянул залп. Затем пошла беспорядочная стрельба, но тут же прекратилась.

Поезд снова тронулся с места. Поздно вечером Алексеев прибыл в Харбин.

По приезду в Харбин он тут же запросил телеграммой у командующего Тихоокеанским флотом, что известно о пропавшей эскадре адмирала Небогатова.

В этот же день пришел ответ, из которого следовало, что эскадра вышла на связь и благополучно проходит Малаккский пролив…

…В конце апреля состоялась еще одна встреча Алексеева с управляющим особым Комитетом по делам Дальнего Востока контр-адмиралом Абазовым.

На этот раз в Харбин Абазов приехал по поручению Николая II выяснить подлинную картину происходящих на Дальнем Востоке событий.

В первую же минуту встречи Абазов, не таясь, сказал Алексееву, что его поездка связана с вызовом в Петербург командующего 2-й Маньчжурской армии генерала Гриппенберга и его беседой с государем.

– … Его величество удручен всем здесь случившемся настолько, что вы себе, Евгений Иванович, даже не представляете, – сообщил Абазов. – Не успели опомниться от падения Порт-Артура, сразу – Мукден. Куропаткин там потерял около 90 тысяч человек. Таких потерь Россия не имела давно. Двор в ужасе, военное министерство во главе с Сухомлиновым в панике, хотя, если положить руку на сердце, можно сказать, что Сухомлинов один из немногих, кто что-то делает и думает об этой войне. Вот такие дела. А что у вас? – спросил Абазов и внимательно посмотрел на Алексеева.

Тот чуть заметно усмехнулся.

– Александр Михайлович, вы по мою душу приехали или, в самом деле, думаете, что здесь еще можно что-либо поправить? – поинтересовался Алексеев, не спуская с Абазова испытывающего взгляда.

– Я, Евгений Иванович, как и вы, – слуга его величества. Приказано ехать – поехал, – уклонился от прямого ответа Абазов.

Алексеев кивнул головой.

– Все ясно… Дела складываются таким образом, – начал он. – Из подходящих в Харбин подкреплений значительная часть направляется в Приморскую область. У меня есть все основания полагать, что против Владивостока японцы все же направят значительные силы…

– А если нет, Евгений Иванович, – не то возразил, не то спросил Абазов. – Подумайте сами. Они уже добились выполнения своих целей. Корея была главным камнем преткновения в отношениях между нами. Сегодня Корея в их руках. Они овладели Ляодунским полуостровом вместе с Порт-Артуром. Да!.. А то забуду. 26 апреля, то бишь два дня тому назад, в бухте Вен-Фанг эскадра Небогатова присоединилась к эскадре адмирала Рождественского и они взяли курс на Владивосток. Теперь я хочу задать вопрос: что в такой ситуации важнее для Японии: закрепить за собой уже достигнутые успехи или продолжить войну не зная, чем она закончится?

Алексеев немного подумал.

– Трудно сказать, Александр Михайлович… Я бы на их месте остановился, – сказал он. – Выиграть затяжную войну Японии будет трудно. Если верить западным газетам, токийское правительство уже израсходовало на войну не один миллиард долларов и задолжало странам Европы и Америке огромные суммы.