Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга вторая. Том пятый

– И он никому не отдаст весточку, – сказал себе Наум Исаакович, – он не признается с связи с нами, то есть с Комитетом госбезопасности, – Моцарта и его родственниц сейчас искали во всей Праге:

– Остальная его семья здесь, – Эйтингон кинул окурок на бетонный пол подвала, – их, в общем, легко опознать…, – трупы мистера ди Амальфи и его жены лежали на одном столе. Науму Исааковичу показалось, что их руки соприкасаются. Темные глаза миссис Клары смотрели вверх. Трупы не мыли и не приводили в порядок:

– Потом их все равно сожгут, – Эйтингон подошел к висевшему рядом с дверью телефону, – мертвым все равно, как они выглядят, а для моих целей так лучше…

Набрав трехзначный номер, он велел: «Приведите сюда Майера».

На линолеуме тесной кухоньки валялись обрывки шпагата. Радиостанцию запаковали в картонные коробки из-под бананов:

– Фрукты кубинские, – объяснил господин Гавел, – к нам поставляют продукцию социалистических стран, – он скривился, – остальное надо покупать на черном рынке…, – драматург оказался почти ровесником Адели:

– Всего на два года младше, – она помогала укладывать технику, – а жена его моего возраста…, – Ольга, работавшая в театре «На балюстраде», перекрасила волосы Адели. Она бросила взгляд в зеркало:

– Я теперь обесцвеченная блондинка, но Тикву мы трогать не стали…, – они боялись навредить краской будущим детям. Схватки у невестки прекратились:

– Это тренировочные, – уверенно сказала ей Адель, – тело готовится к родам. Лежи, отдыхай и ни о чем не думай. Мы должны прийти в порядок после такого купания…, – невестка взглянула на нее запавшими глазами:

– Откуда ты знаешь, что тренировочные…, – Тиква свернулась в клубочек, – у тебя не было детей, – Адель ласково погладила ее по голове:

– Сабина рассказывала и я читала книги. Спи, – велела она, – тебе надо больше спать…, – Тиква всхлипнула:

– Но как мы уедем и бросим Аарона? Он может быть жив, Адель, он твой брат…, – ей пришлось сказать невестке о гибели матери и отчима. Тиква закусила костяшки пальцев:

– Я знала, – шепнула девушка, – я чувствовала, что их больше нет. Но Аарон еще жив, – она приподнялась с брошенного на пол матраца, – не отговаривай меня, я никуда не поеду…, – Адель присела рядом:

– Если ты останешься здесь, то погибнешь и ты сама и они…, – Адель кивнула на живот девушки, – иногда надо…, – она прервалась, – надо жертвовать…, – в ушах раздался горький детский плач:

– Она плакала, когда я уходила, – вспомнила Адель, – я положила ее на кровать и она заплакала. Но я не обернулась, не посмотрела на нее…, – она велела себе собраться:

– В общем, – подытожила Адель, – скоро Ольга найдет машину, и мы двинемся на юг…, – она собиралась сама сесть за руль. Ни муж, ни невестка сейчас водить не могли:

– Всего четыре часа до австрийской границы, – господин Гавел проложил ей путь по карте, – половина города ринулась в том же направлении. Ладно, будем надеяться, что у нас все получится…, – Ольга попросила ее оставить машину на стоянке в приграничном городке, Чешском Крумлове:

– Я или Вацлав заберем автомобиль, – добавила жена Гавела, – когда все успокоится. Смотри, рядом не только Австрия, но и Западная Германия, – она указала на карту, – немецкая территория в совсем глухих лесах. Но вы на месте разберетесь, куда вам двигаться…, – сами Гавелы собирались на свою дачку, как тоже выразилась Ольга:

– Мы попробуем скрыться от госбезопасности, – мрачно сказала женщина, – учитывая, что трансляции пока прекратились…, – радиостанцию перевозили в Либерец, городок у польской границы. Адель не хотела спрашивать, почему господин Гавел и Ольга не покидают страну:

– Понятно, почему, – она вспомнила бывшего танкиста, господина Милоша, – он тоже мог уехать в сорок пятом году, но предпочел остаться на своей земле…, – Адель обещала себе вернуться в Прагу за телами матери и отчима:

– Но их, наверное, сожгут, – женщина боролась со слезами, – все равно, я обязана привезти домой их пепел…, – Адель жалела, что не смогла вытащить из танка раненого господина Милоша:

– Теперь он погибнет, или его арестуют русские, – поняла женщина, – но мы и сами еле спаслись…, – им пришлось переплывать Влтаву. На малостранском берегу Тиква вспомнила адрес квартирки, где располагалась подпольная радиостанция. Дом тоже стоял на Виноградах:

– Словно я вернулась в детство, – Адель отряхнула руки, – надо собираться, хотя у нас нечего собирать…, – Гавел успокаивающе сказал: