Валерий Есенков - Казнь. Генрих VIII

Всё-таки трудности возникали на каждом шагу. Приходилось признать, что за многие годы войн и дипломатических хитростей знания потускнели, а от богословских диспутов просто отвык. В таких случаях призывал в свой кабинет епископа Фишера и Томаса Мора, людей не только авторитетных в учёных кругах, но и крупных учёных. Втроём обрабатывали его сочинение, составили предисловие, обсудили послание папе, которым сопроводил сочинение. От своего имени изъяснял он папе Льву, что побудило взяться за труд: стремился защитить веру и доказать религиозную ревность. О Фишере и Море умолчал. Их отношения были приятельские, чуть ли не дружеские, насколько могут быть друзьями король, епископ и европейски известный философ. Правда, намеревался упомянуть их звучные имена, но оба, смеясь, отказались, предоставляя честь ему одному.

В самом деле, Генриху была оказана великая честь, сочинение рассматривалось собранием кардиналов. По настоянию папы кардиналы постановили отблагодарить его редким титулом защитника веры. Этот титул закреплялся за ним специальным папским посланием. Папа Лев счёл послание недостаточным, обратился к нему с личным письмом. В письме папа превознёс заслуги английского короля до небес и утверждал, что его сочинение было написано не иначе как по наитию, ниспосланному ему Святым Духом.

Генрих был, конечно, в восторге. Уже в качестве защитника веры обращался к богословским факультетам, к немецким князьям с требованием осудить ересь Лютера и в самом зародыше пресечь еретическое движение, которое, подобно гангрене, расползалось по северу Священной Римской империи, проникало в Голландию и тревожило Англию.

Уолси воспрял было духом. Бессовестный кардинал из-под руки распространял лукавые слухи, будто он лично выполнил большую часть работы за короля, уверенный в том, что эта заслуга прибавит ему голосов. По его мнению, выборы приближались, и кардинал мысленно уже прикладывал папскую тиару к своей голове.

В самом деле, папа Лев близился к смерти. Какой-то монах предупреждал его в конце ноября, что кто-то из его приближённых замышляет вложить в его белье яд. В то время папа жил возле Остии. Вскоре после разговора с монахом его известили, что Милан сдался испанскому полководцу Пескаре. Лев вскоре мог потерять Пьяченцу и Парму. Успехи императорской армии его напугали. Папа до поздней ночи расхаживал по своему кабинету и на другой день отправился в Рим. Там странная боль пронзила его. Папа попросил своих верных слуг:

— Молитесь за меня для того, чтобы я ещё долго мог делать добро всем вам.

Но уже не помогли никакие молитвы. Папа внезапно скончался, не успев приобщиться святых тайн. Тело его почернело. Доктора подозревали отраву. Покойный не получил ни прощения, ни снисхождения от сограждан. Не только учёные, но и многие кардиналы упрекали его:

— Ты вкрался к нам как лисица, царствовал как лев, а умер как пёс.

Уолси оживился, ведь Карл обещал ему похлопотать за него. Его представители в Риме сыпали деньги. Казалось, иного решения быть не могло. Но Карл обманул, и деньги не помогли. Карл предложил своего наставника, кардинала из Фландрии, и наставник был избран под именем Адриана VI. Это был дряхлый старик, последователь древнего благочестия. Папа явился в Рим только в сопровождении своей старой служанки и первым делом взялся очищать нравы развращённого римского духовенства. Планы Адриана были широкие. Им предполагалось прекратить торговлю церковными должностями, отменить передачу бенефиций в наследство. Он взял под защиту Эразма от нападок схоластов и оказал покровительство итальянским учёным. Казалось, римская церковь была на пороге воскрешения, но только казалось. Сам Адриан очень скоро увидел, что ему не одолеть сопротивление, которое он ощущал даже рядом с собой, в папском дворце. Известие о взятии турками Родоса доконало его. Адриан тихо скончался, не успев принести пользы и причинить вред. На его гробнице было начертано:

«Такие случаются времена, когда самый лучший в мире человек не может не изнемочь».

Теперь Уолси не сомневался в победе. Кто же ещё, как не он? Разве его казна оскудела? Разве император не дал ему обещания? Но Карл обманул английского кардинала во второй раз. Папой был избран племянник Льва из рода Медичи под именем Климента VII. Климент был человек бережливый, честный и робкий, увлекался богословием и механикой и мало что понимал в церковных делах. Высокой цели у него не нашлось, был нерешителен и терялся в крутых обстоятельствах. Венецианский посол о нём говорил: