Петр Цивлин - Так это было

Кроме того, большевики никогда не обещали золотых гор, говорили правдиво и предупреждали о предстоящей тяжелой борьбе и лишениях. И это тоже было понятно: – за счастье народа надо бороться.

Характерно, что всем выступающим на митингах и собраниях приходилось строить свою речь экспромтом. Ни у кого не было заранее подготовленного теста доклада, в лучшем случае – клочок бумажки с наскоро набросанными тезисами. Но как же слушали такого выступающего, с каким вниманием и интересом!

И вот сейчас, когда я пишу эти строки, приходят на ум выступления современных ораторов на разного рода собраниях или по телевидению. Читает такой оратор доклад по кем-то написанному тексту, запинается и чувствуется, что ему самому тошно, потому что и он и его слушатели все это и так знают, но поскольку он такое задание получил, то исполняет его до конца. А слушатели, коль скоро их обязали, высиживают, с трудом удерживаясь от того, чтобы не уснуть.

И так, впустую, люди тратят массу времени вместо того, чтобы использовать его для дела. Как это отличается от той революционной обстановки, о которой я вспоминаю!

В 1917 году в стране свершилась Октябрьская социалистическая революция и была установлена Советская власть. Этим событиям посвящено огромное количество исследований и публикаций, поэтому нет никакого смысла здесь на них останавливаться. Я коснусь лишь тех событий, участником которых мне пришлось быть самому.

В наступившем 1918 году положение Советской власти становилось критическим. В стране царила разруха, предприятия не работали или работали нестабильно. Во многих регионах начался голод. В довершение всех бед на молодую Советскую республику обрушились войска немецких, французских, английских, американских, японских интервентов. Кроме того, под руководством генералов Деникина и Колчака, барона Врангеля и белополяков было развернуто широкое наступление на всех фронтах с целью окончательного подавления власти рабочих и крестьян. Интервенты и белогвардейские войска были хорошо экипированы и вооружены новейшим по тем временам оружием. Противостояли же им разрозненные революционные части рабочих, солдат и крестьян, не располагавшие ни необходимой амуницией, ни оружием. И, несмотря на это, Советская власть устояла.

Для отпора контрреволюционным силам начали создаваться регулярные части Красной Армии. Были организованы краткосрочные курсы красных командиров. В Красную Армию начали привлекаться военные специалисты, служившие в царской армии и выразившие добровольное согласие защищать народную власть. Начали создаваться добровольческие отряды Красной Армии, в которые отбирались члены партии большевиков, рабочие и крестьяне, желавшие встать на защиту власти Советов.

В это время я узнал, что в Шенвизе разместился штаб седьмой стрелковой дивизии четырнадцатой армии Южного фронта, а в здании немецкой школы – отдельный инженерный батальон этой дивизии. В обед, не снимая спецовки, я явился к командиру этого батальона и заявил о своем желании добровольно вступить в Красную Армию. Командир окинул меня взглядом и спросил, сколько мне лет. Узнав, что мне нет еще семнадцати, он в зачислении в батальон отказал. Тогда я обратился к комиссару батальона, но, учтя недавний неудачный опыт, на тот же вопрос сообщил, что мне уже восемнадцать лет и что со мной пришли еще товарищи, желающие записаться в Красную Армию. Меня тут же записали, и я стал бойцом отдельного инженерного батальона 7-ой стрелковой дивизии Красной Армии.

Теперь мне надо было поставить в известность о принятом решении моих родителей. Новость эта была воспринята неоднозначно. Мачеха отнеслась к ней отрицательно, ведь как-никак я оказывал солидную материальную помощь семье. Зато отец, придя вечером домой после работы, мое решение одобрил.

Я уже упоминал, что отец никогда не учился, но еврейский язык он знал, умел писать и читать. Русский он выучил сам и впоследствии довольно бегло разговаривал, читал и даже писал по – русски (этим, кстати, объясняется то, что ни я, ни мои братья, кроме одного, не только не владели еврейским письмом, но и разговорным языком владели плохо, так как постоянно вращались в русской среде).

Отец от природы был умный и благородный человек и везде, где работал и жил, пользовался большим уважением. У нас с ним понимание устанавливалось всегда с полуслова. Вот и на этот раз он сразу понял, чем продиктовано мое решение, какую власть я иду защищать, и одобрил его безоговорочно. В Красной Армии я прослужил с конца 1918 до 1921 года, участвуя в боях с войсками генерала Деникина, белополяков, барона Врангеля.