Колин Маккалоу - Битва за Рим (Венец из трав)

— Ну, тогда пусть будет твой дом.

Далматика встретила их в атрии. Состояние Гая Мария сильно тревожило ее — как и всех в Риме. Теперь ей было двадцать восемь лет, и она хорошо сознавала счастливый дар своей расцветающей красоты, прелести своих каштановых волос, богатых, как дорогой мех. Глаза молодой матроны, взглянувшие в лицо Суллы, были серыми, как море в облачную погоду.

От Суллы не ускользнуло и то обстоятельство, что, хотя Скавр улыбался ей с подлинной и несомненной любовью, Далматика явно побаивалась мужа и не понимала его чувств.

— Приветствую тебя, Луций Корнелий, — произнесла она бесцветным голосом.

— Благодарю тебя, Цецилия Далматика.

— Стол накрыт в твоем кабинете, муж мой, — тем же тоном обратилась она к Скавру. — Скажи, Гай Марий умирает?

Ей ответил Сулла, улыбнувшись, потому что первый момент благополучно миновал; все это сильно отличалось от того, что происходило на ужасном обеде в доме Мария.

— Нет, Цецилия Далматика, мы не станем свидетелями скорой кончины Гая Мария, могу тебе обещать.

— Тогда я покину вас. — Супруга Скавра вздохнула с облегчением.

Двое мужчин постояли в атрии, пока она не вышла, а затем Скавр повел Суллу в свой таблиний.

— Ты хочешь командовать на марсийском театре военных действий? — спросил Скавр, предлагая Сулле вина.

— Я сомневаюсь, что Сенат позволит мне это, принцепс сената.

— Откровенно говоря, я — тоже. Но хочешь ли этого ты?

— Нет, не хочу. Моя карьера в течение этого года войны была связана с Кампанией, если не считать особого случая с Гаем Марием. Я предпочел бы остаться в Кампании, где я успел все хорошо изучить. Луций Юлий ожидает моего возвращения, — пояснил Сулла. Он отлично представлял себе, что станет делать, когда новые консулы будут у власти, но участия Скавра в своих планах не хотел.

— Эскорт Мария — это твои войска? — спросил принцепс Сената.

— Да. Остальные пятнадцать когорт я отправил прямо в Кампанию. Эти пять когорт я завтра поведу сам.

— О, я хотел бы, чтобы ты выставил свою кандидатуру на консульских выборах! — воскликнул Скавр. — Тут у нас самая прискорбная картина за последние годы.

— Я и так стою вместе с Квинтом Помпеем Руфом на конец следующего года — твердо ответил Сулла.

— Да, я слышал. Жаль.

— Я не смог бы победить на выборах в этом году, Марк Эмилий.

— Смог бы, если бы я положил свой авторитет на твою чашу весов.

Сулла кисло усмехнулся:

— Предложение поступило поздно. Я буду слишком занят в Кампании, чтобы облачаться в тогу кандидата. Кроме того, я должен попытать удачи вместе со своим коллегой, поскольку Квинт Помпей и я выступаем в одной упряжке. Моя дочь собирается замуж за его сына.

— В таком случае забираю свое предложение назад. Ты прав. Рим в наступающем году как-нибудь перебьется. Приятно будет через год видеть консулами родственников. Гармония в управлении — чудесная вещь. А ты будешь главенствовать над Квинтом Помпеем столь же просто, как он будет принимать твое главенство.

— Я тоже так думаю, принцепс Сената. Луций Юлий даст мне небольшой отпуск на время выборов, поскольку он намерен свернуть военные действия, чтобы самому вернуться в Рим. Я думаю выдать свою дочь за сына Квинта Помпея в декабре этого года, хотя ей не исполнится еще шестнадцати лет. Она с нетерпением ожидает этого, — вежливо лгал Сулла, превосходно зная, что юная Корнелия Сулла — совершенно нерасположенное к браку дитя. Но он верил в Фортуну.

Когда спустя два часа Луций Корнелий Сулла вернулся домой, Элия встретила его известием о том, что Корнелия Сулла пыталась бежать из дома.

— К счастью, ее служанка так перепугалась, что не могла не сообщить об этом мне, — мрачно закончила Элия. Она нежно любила свою падчерицу и хотела, чтобы та вышла замуж по любви — за Мария-младшего.

— И что же она собиралась делать, блуждая по сельской местности, охваченной войной? — осведомился Сулла.

— Понятия не имею, Луций Корнелий. Я думаю, что она тоже. Предполагаю, что это был порыв души.

— В таком случае чем раньше она выйдет замуж за Квинта Помпея-младшего, тем лучше, — сурово молвил Сулла. — Я хочу ее видеть.

— Здесь, в твоем кабинете?

— Здесь, Элия. В моем кабинете.

Понимая, что муж не оценил ее — не оценил ее сочувствия к падчерице, Элия посмотрела на своего супруга со смешанным чувством страха и сожаления.

— Прошу тебя, Луций Корнелий, попытайся не быть с ней слишком строгим!

На эту просьбу Сулла не обратил внимания — он попросту повернулся к жене спиной.