Максим Сбойчаков - В бой роковой... [документальная повесть]

После обсуждения пришли к выводу, что своих средств не хватает, надо обращаться за помощью в Совнарком.

Слово опять взял военком Кузьмин:

— В заключение мне хотелось бы высказаться относительно восстания, о котором товарищ Боев так горячо сказал вначале. Вопрос нужно конкретизировать. Мы за восстания солдат противника на фронте, и подпольщики должны их готовить. Так, как это сделал Изюмов. Восстание же в Архангельске — особая статья. Подготовку к нему вести нужно, а дату назначать нельзя.

Боев поежился под пристальным взглядом военкома, поняв, что это уже в его адрес. Но тут же успокоился: готовиться-то все-таки надо!

— Дата архангельского восстания находится в полной зависимости от нашего успеха на фронте, — продолжал Кузьмин. — Здесь должна быть строгая согласованность, связь. Иначе — напрасное кровопролитие и подрыв веры в свои силы.

«Хороший, видно, оратор военком, — подумал Макар, — Железная логика и дикция выразительная. Насчет связи — дельно». Вскинул голову, заверил:

— Связь установить нетрудно. На судне «Таймыр» есть радио. Там наши ребята.

Ему было приятно увидеть, как обрадовало это сообщение всех. Военком даже встал с места:

— Это еще одно ваше крупное достижение.

Но куда больше взволновало Макара другое. В тот момент, когда заседание, казалось, окончилось, Цикарев вдруг заговорил о деньгах, о том, что письменное обращение в СНК может затянуть решение. Он должен поехать в Москву, лично доложить Владимиру Ильичу. И вдруг добавил:

— Вместе с Макаром.

Боев удивленно посмотрел на старого большевика, не понимая, серьезно он говорит или шутит. С минуту все молчали. Потом Тимме воскликнул:

— А ведь верно!

— Да-да, — поддержала Суздальцева. — Владимир Ильич интересуется подпольной деятельностью, да и Яков Михайлович, непосредственно направляющий ее, будет рад услышать обо всем, как говорится, из первоуст.

На том и порешили. Втроем — Степан Попов, Яков Тимме и Макар Боев — сели за разработку шифрованной связи с подпольем, чтобы предоставить ее Свердлову. Довольно долго обсуждали, пока условный сигнал не был выработан.

Затем Боев вместе с Петром Поповым и Петром Агапитовым утрясали детали живой связи. Были названы явочные квартиры в оккупированной Онеге — у часового мастера Дронова и портного Кулебякина. Туда агентурные разведчики из Плесецкой будут доставлять литературу, за которой подпольщики должны приходить из Архангельска. Установили пароль и отзыв.

Радостное волнение не покидало Макара. Что бы ни делал, ему живо представлялось, как он будет в Кремле у Ленина и Свердлова. Подробно расскажет о подпольщиках, об их бесстрашии и находчивости. Назовет имена Сергея Закемовского, Карла Теснанова, Ивана Склепина, Кати Петровой, Ани Матисон, Эмилии Звейниэк. Ну и конечно, старых большевиков — Петрова и Сапрыгина... Их Владимир Ильич, должно быть, помнит со времен распространения «Искры».

Вспомнился Боеву наказ Закемовского — найти Метелева. Вернется, скажет: нет его в Вологде, он на Восточном фронте. А выждав момент, когда Сергей опечалится, вдруг обрадует: «Выше голову, братыш! Я самому товарищу Ленину о вас докладывал!»

Обсудили возможные варианты возвращения Макара в Архангельск. После многих размышлений решили влить его в партию солдат, которые побывали в немецком плену и теперь едут домой. Командование 6-й армии уже вступило в переговоры со штабом белогвардейских войск Северной области по этому вопросу. Судя по всему, они затянутся дней на 10-12 — срок достаточный, чтобы съездить в Москву.

Отправится он в Москву под своей фамилией. Впрочем, она давно уже не своя. Настоящая-то у него Баев, а Боевым сделался в царское время, скрываясь от полиции. Вернется же в Архангельск Чуркиным. Уверен, что предназначенную роль сыграет как надо.

И вдруг Макар узнал, что штаб армии получил приказ главкома: в марте освободить Архангельск. Вот это новость! Выходит, восстание на очереди дня. Не за горами счастливый день...

Вскоре его познакомили с Изюмовым, сбросившим английскую форму и снова одевшим нашу морскую: как и Никифоров, он отправлялся в Северодвинскую флотилию. Хорошим парнем оказался этот Изюмов — бодрый, веселый. Макар сказал ему, что от Закемовского слышал о его славных делах.

— Передай Сергею мой горячий привет. И скажи, что рота стала Краснозвездной. По-закемовски говорю: рад стараться!..

Пожелав ему новых успехов, Макар заверил:

— Скоро, скоро выйдем навстречу Красной Армии с хлебом-солью и отрапортуем: восставший пролетариат освободил Архангельск!