Мэгги О'Фаррелл - Хамнет

Женское естество Агнес разбилось вдребезги, и сама она словно распалась на части. В эти жуткие дни ее бы не удивило, если бы, оглядевшись, она обнаружила стоявшую в углу ногу, забытую на земле руку или рассыпавшиеся по полу пальцы. С ее дочерями происходило то же самое. Сюзанна ходила рассеянная и хмурая, насупив брови, точно обиженная на весь мир. Джудит постоянно и тихо плакала; слезы струились из ее глаз, казалось, не переставая.

Разве могли они раньше понять, что Хамнет был стержнем, что именно он удерживал их всех вместе? Что без него они начнут разваливаться, точно разбросанные по полу осколки кружки?

Первые два вечера успевший к похоронам муж и отец мерил шагами нижнюю комнату. Агнес слышала его шаги, лежа в верхней спальне. Больше никаких звуков не доносилось. Ни плача, ни рыданий, ни вздохов. Только беспокойные и неугомонные шаркающие звуки шагов, порождаемые, казалось, стремлением найти верный обратный путь в края, когда карта потеряна.

— Я не поняла этого, — вдруг прошептала она, лежа рядом с мужем под балдахином.

Он повернул голову; она не видела его движения, лишь услышала шорох подушки и простыней. Несмотря на неослабевающую летнюю жару, они спали за закрытыми занавесами.

— Никто не понимал, — заметил он.

— Но я должна была понять, — прошептала она, — а не сумела. Мне следовало догадаться. Следовало увидеть. Следовало понять, что нелепое, ужасное заблуждение побудило меня бояться за Джудит, когда на самом деле надо было…

— Успокойтесь, — сказал он, повернувшись на бок и положив руку ей на плечо, — вы сделали все возможное. Никто не мог бы найти снадобье, способное спасти его. Вы старались изо всех сил и…

— Конечно, старалась, — внезапно с яростью прошипела она и, поднявшись с подушки, сбросила его руку, — я вырезала бы собственное сердце и отдала ему, если бы это могло хоть как-то помочь, отдала бы все…

— Я знаю.

— Нет, не знаете, — запальчиво возразила она, ударив кулаком по матрасу, — вас не было здесь. Джудит, — прошептала она, и слезы вдруг хлынули из ее глаз, струясь по щекам и увлажняя пряди ее волос, — Джудит выглядела очень больной. И меня… меня… так испугало ее состояние, что я даже не подумала… Мне следовало осмотреть и его… я так и не поняла, что происходило… привыкла к тому, что именно ей всегда требовалась моя помощь, что именно ее могут отнять… Мне не верится, что я могла быть так слепа, так глупа, что…

— Агнес, вы сделали все, что могли, испробовали все ваши снадобья, — успокаивающе повторил муж, пытаясь уложить жену обратно в постель, — болезнь, видимо, проникла слишком глубоко.

Отмахнувшись от его попыток, она сгорбилась и, согнув ноги, обхватила руками колени.

Через два дня после похорон он вышел из дома. Ему нужно было поговорить с арендатором его полей, напомнить, что пора отдавать долги.

Выйдя из передней двери, он заметил, что на залитой солнечным светом улице полно детей. Они бегали туда-сюда, держали за руки родителей, смеялись, капризничали, малыши спали в своих коконах, прижавшись щеками к родительским плечам.

Какое невыносимое зрелище. Милые детские лица, головки, худенькие хрупкие создания с широко распахнутыми глазами: как же уязвима их жизнь. «Неужели вы не понимаете, какие опасности им грозят? — захотелось ему крикнуть их матерям и отцам. — Как вы не боитесь выпускать их из дома?»

Дойдя до рынка, он вдруг остановился. Развернулся на каблуках и, не обратив внимания на приветливо протянутую руку кузена, поспешил назад.

Вбежав к комнату, он с облегчением увидел, что его Джудит сидит около двери во двор. Ей поручили начистить корзину яблок. Он присел рядом с ней. Дождавшись уместного момента, он вручил ей очередное яблоко. Нож для чистки фруктов она держала в левой руке — всегда только в левой — и ловко начала срезать тонкую яблочную кожицу. Из-под лезвия появился длинный зеленый локон, похожий на волос русалки.

Однажды, когда двойняшки были совсем маленькими, вероятно, им только недавно исполнилось по году, он вдруг повернулся к жене и сказал:

— Посмотрите-ка.

Агнес подняла голову от своего рабочего стола.

Он положил перед детьми два кусочка яблока. И сразу же Хамнет протянул правую ручку и ухватился за яблоко, а Джудит проделала то же самое, но только левой рукой.

Одновременно они подняли кусочки яблок и поднесли к губам, Хамнет правой рукой, а Джудит — левой.