Николай Дмитриев - На торный путь

Однако имевший меньшую осадку турецкий фрегат подошёл достаточно близко, и обе батареи встретили его слитным залпом. Стоявшие на позициях пушки могли стрелять брандскугелями [44] Брандскугель – раскалённое ядро. , и это сразу дало результат. На фрегате вспыхнул пожар, но турки быстро погасили огонь и сразу отошли на приличное расстояние, а вот следовавшему за ним кочебасу досталось здорово. Дубель-шлюпки, стреляя книпелями [45] Книпель – два соединённых цепью ядра. , изорвали ему паруса, и турку с превратившейся в болтающиеся концы оснасткой, чтобы не быть потопленным, пришлось уходить на вёслах.

В целом же от обоюдного обстрела особо ощутимого урона ни та ни другая сторона не понесла, если не считать порванных снастей, проломленных фальшбортов и расколотых пришивных досок. Больше всего Бредаль хотел, чтоб хоть один турецкий корабль встал на шпринг [46] Трос, удерживающий корабль в одной позиции. для обстрела береговых батарей и тогда можно было бы, бросив в бой все свои силы, взять его на абордаж, но, похоже, турки решили не рисковать. Больше того, после четырёх часов непрерывной пальбы они легли на обратный курс и ушли.

Проводив взглядом уходившую за горизонт вражескую эскадру, Бредаль тотчас распорядился снова приводить флотилию хоть в какой-то порядок, а сам в удручённом состоянии духа стал подводить итог. Конечно, ни о какой победе речи быть не могло. Вдобавок ясно, что с уцелевшими судами любые военные действия невозможны, а о десантных операциях вообще надо забыть. Оставалось ждать, что ещё предпримут турки, но вскоре было получено известие, что их эскадра через пролив ушла в Кафу, и теперь Бредаль мог поддерживать связь с Азовом…

После взятия Минихом Очакова город представлял собой лишь груду камней без единого целого строения, и оставленному там гарнизону пришлось обустраиваться заново. Вдобавок эта работа сильно осложнялась тем, что во всей округе не было ничего годного для строительства. Все материалы, а главное, провиант приходилось усилиями речной флотилии доставлять из России, чему весьма сильно препятствовали Днепровские пороги и частые бури. Однако, несмотря на все мыслимые и немыслимые затруднения, гарнизон без устали трудился, готовясь к зиме.

В то же время, опасаясь внезапного появления неприятеля, солдаты возводили укрепления, представлявшие собой сплошную оборонительную линию, окружавшую город, начиная от лимана до берега моря. Надо заметить, что ко всем этим трудностям прибавлялись свирепствовавшие из-за гнилостных испарений болезни и, конечно, общее изнурение от непрерывно идущих работ, чему особо способствовала недостаточная да к тому же дурная пища. Вследствие таких неблагоприятных обстоятельств солдат в гарнизоне Очакова насчитывалось всего каких-то пять тысяч.

Комендант крепости генерал Штофельн, опасаясь нападения турок, как мог спешил с возведением редутов. Но он ошибся: первыми стали появляться татары, крутившиеся по степи, которые пока нападать не спешили, довольствуясь тем, что похищали находившийся в поле скот. Впрочем, турки тоже не заставили себя долго ждать. Их корабли подошли с моря и стали в виду берега на расстоянии пушечного выстрела. Простояв там непродолжительное время, они внезапно снялись с якорей и ушли, видимо из опасения налетевшей вскорости бури.

Однако ждать, что неприятель оставит крепость в покое, не приходилось. И точно, в скором времени, ночью, со стороны Дикого поля подошёл турецкий конный отряд, и спаги [47] Лёгкая кавалерия. , спешившись, стали подбираться к устроенному вблизи лимана редуту, явно намереваясь застать его защитников врасплох. Против ожидания, караульные оказались бдительны, и турки, поняв, что их затея не удалась, провожаемые огнём, спешно отошли. Посланные на разведку казаки прознали, что турки стоят в двадцати верстах, и тогда генерал Штофельн собрал военный совет, где было решено стоять до крайности.

Буквально через день у Очакова появился неприятельский авангард, тут же окруживший крепость постами с суши, а ещё через сутки вся пятидесятитысячная турецкая армия подступила к городу и сразу принялась разбивать палаточный лагерь не дальше чем на полуторапушечный выстрел. Едва обосновавшись, командовавший турецким войском Али-паша приказал проверить крепость русских позиций, бросив на главный редут довольно сильный отряд. Находившиеся у гласиса казаки не дали себя окружить, и первая схватка с неприятелем окончилась ничем.