Станислав Пономарев - Под стягом Святослава [Историческая повесть]

— Эх ты, голова два уха, — ткнул Святослав пальцем в бок отроку. — Главное свершили вы: не пустили ворога на Русь, не дали пошарпать булгарину земель северских, как он того хотел. А теперь тот Талиб-царь у меня вот где! — Князь сжал пальцы в кулак. — Ладно, завтра с Добрыней поспешишь назад. Все, что надобно, воевода передаст Летке… А тебя за весть добрую жалую пятью гривнами серебра и двором в Киев-граде!

Останец хлопал удивленными глазами и только рот разевал. Наконец отрок пришел в себя, вымолвил:

— А я мыслил, ты плетьми меня наградишь, а то и чем похуже за весть черную о погибели на земле Булгарской ратников нашенских.

— Витязям земли Святорусской слава! Они за правое дело жизни свои положили и тем принесли Руси мир с булгарами. Это главное! Ты мне добрую весть о том принес. А по делу и награда… А потом, молод ты еще. Знал хитрый Летко Волчий Хвост, кого послать. Я тебя и за другую весть пожалел бы, за самую черную. — Великий князь Киевский замолчал, опустив голову в глубоком раздумье.

Останец больше не решался говорить что-либо. Святич греб молча и за все время пути не проронил ни слова… Наконец Святослав очнулся от дум, поднял голову, глаза его грустно смотрели на реку:

— А по воям, павшим в Булгарской земле, мы тризну тут сотворим. Огненную тризну! А плясать на ней заставим самого хакан-бека козарского!

Челн только что миновал крепость, князь показал на нее рукой:

— Гляди, брат Останец, как мы стены сии каменные и башни огнем жечь будем!

Отрок обернулся, глаза его широко распахнулись.

— Да-а, — протянул он изумленно. — И впрямь! Лепо-та-а! Огонь-от по воде плывет, а?..

Сотни челнов, нагруженных смолой, дегтем и дровами, пылая, катились по стремнине к Саркелу.

то они делают? — ни к кому в отдельности не обращаясь, спросил каган-беки Асмид.

— Поджигают ладьи, о могучий! — доложил из свиты ханов начальник Кагановой стражи Ровдух-богатур.

— Без тебя вижу! Но к чему? — Асмид не выспался и был зол, как сто шайтанов.

Беки молчали. Они вообще последние дни не подавали голоса. То ли надеялись на своего кагана или только вид делали, что надеются.

Между тем подожженные руссами челны и плоты приближались к подножию восточной башни, где стояли хазарские военачальники. Ханы подошли к краю площадки и через бойницы посмотрели вниз: горящее дерево течением прибивало к камням. Весь восточный угол Саркела заволокло густым черным дымом. Огонь взметнулся высоко. На башне стало трудно дышать.

— Они что, дураки? — кашляя, спросил каган. — Они что, хотят поджечь камень? Ха-ха-ха-кха-кха!

— Поистине у Святосляба помутился разум! — поддержал могучего Амурат-хан.

Все остальные беки стали поддакивать, косясь на кагана: задыхаться в смрадном дыму никому не хотелось, и они ждали, когда наконец надоест это и могучему. Но тот, вопреки здравому смыслу, продолжал стоять здесь, хотя разглядеть что-либо на реке из-за черно-сизой удушливой мглы было решительно невозможно.

Ханов корежило, они задыхались. Вдруг все ощутили палящий жар и перед глазами хазар взметнулся в небо гигантский язык тусклого пламени.

Каган-беки отшатнулся, закашлялся и поспешил вниз. Башня наполнилась дымом, дышать в ней было почти невозможно, богатуры уже давно покинули ее. Невольно Асмид ускорил шаги: он почти бежал. Эльтеберы хрипло дышали ему в затылок.

— Пошли туда! — показал Асмид на южный донжон…

С высоты двадцати метров беки, прикрыв ладонями глаза от лучей встречного солнца, жадно следили за рекой.

Асмид обернулся, мрачно глянул на своих сподвижников, помолчал, играя скулами, потом спросил:

— Что может сделать огонь с камнем? Кто скажет? Только воздержитесь говорить, что каган Святосляб дурак!

— Позволь мне, о могучий! — выступил вперед храбрый и прямодушный Ровдух-богатур.

Каган-беки с сомнением посмотрел на него, однако кивнул утвердительно.

— Если бы камни стен и башен были сухими, огонь ничего бы не сделал с ними. Но, — Ровдух показал на стену, — за много лет вода проникла внутрь. Как только огонь разогреет воду внутри кладки, пар станет рвать камень и стена рухнет.

— Та-ак! — не поверил ему каган. — А вы что скажете? — холодно спросил он ханов.

Амурат выступил вперед. Асмид поморщился и пальцем указал ему на прежнее место. И тогда ханы наперебой стали восхвалять мудрость Ровдух-богатура.