Русский Гамлет
Историческая повесть и очерки
Евгений Хацкельсон
© Евгений Хацкельсон, 2017
ISBN 978-5-4490-1264-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Император Павел Первый
Бывает, словом, что пустой изъян,
В роду ли, свой ли, губит человека
Во мненье всех, будь доблести его,
Как милость божья, чисты и несметны.
(В. Шекспир «Гамлет, принц датский»)
Вечером 11 марта 1801 года российский император Павел Первый находился в своем любимом Михайловском дворце, в Общем Столовом зале, в самом близком кругу. За ужином присутствовали императрица Мария Федоровна, царевичи Александр и Константин, принцесса Виттенберг, княгиня Доротея Ливен, графиня Головина, граф фон дер Пален, князь Юсупов и некоторые другие высокопоставленные лица. После ужина был концерт, пела знаменитая французская актриса мадам Шевалье. Ее глубокий бархатный голос удивительно сочетался с необычайной грацией и красотой. Густая копна светло-каштановых волос, большие васильковые глаза, правильные черты лица и гибкое подвижное тело сразу же приковывали к себе внимание любого мужчины, а женщин заставляли досадовать и ревновать. Она имела оглушительный успех в России, ее пением хотели насладиться все. Но если бы кто-то совершенно посторонний мог взглянуть в этот момент на собравшееся в уютной зале высшее общество империи, его бы удивило, что модную певицу практически никто не слушает. Бедная мадам Шевалье напрасно старалась, напрягая голосовые связки. Император, который обычно был в таком восторге от этой дамы, сейчас был рассеян, и на его лице время от времени появлялось недовольное выражение. Цесаревич Александр был, казалось, ни жив, ни мертв. Он сидел с каменным лицом, порой украдкой бросая взгляд на графа Палена. Как ни странно, но благодушный и спокойный вид генерал-губернатора Санкт-Петербурга нисколько не успокаивал наследника престола. Наоборот – он бросал его в озноб, от которого у Александра чуть ли не начинали стучать зубы.
– Что с вами творится сегодня, Ваше Высочество? – ласково обратился к нему император.
– Прошу прощения, Ваше Величество, – с усилием ответил Александр, – у меня легкое недомогание. У меня почти пропал голос.
Общий Столовый зал Михайловского замка
Цесаревич, и впрямь, говорил осипшим от волнения и страха голосом. Ему было, чего бояться. Его подпись стояла под документом, на основании которого его можно было арестовать за государственную измену. В титуле сего документа, содержащего полный список заговорщиков, недвусмысленно было написано о намерении сместить Павла Первого с престола и поставить на его место Александра. О том, что бывает с наследниками престола и за меньшие прегрешения перед государем, цесаревич прекрасно помнил на примере несчастного Алексея Петровича, жестоко умерщвленного в Петропавловской крепости. Более того, он знал, что развязка должна произойти именно сегодня, в ночь с 11 на 12 марта. Он сам предложил графу фон дер Палену это время для переворота, потому что знал, что в эту ночь Михайловский дворец охраняет третий батальон Семеновского полка, его полка, чей командир предан ему лично.
***
Видит Бог, он до последнего всему этому сопротивлялся. Он противился, когда бабушка в свое время пыталась передать ему трон, минуя Павла. Он даже рассказал отцу об этих попытках, и во многом именно благодаря его, Александра, позиции они не увенчались успехом. Его батюшка взошел на престол, и вскоре против него начались интриги.
Этого следовало ожидать! Попытки Павла коренным образом реформировать всю государственную систему вызывали горячий протест у дворянства. У них уменьшались доходы, их бесконтрольная власть над крестьянами жестко ограничивалась, они теряли свои синекуры. Привыкших к безделью и роскоши гвардейских щеголей заставляли исправно служить или выбрасывали со службы вон. Под барабанный бой и свист рассекающих воздух шпицрутенов суровый император насаждал в стране строгий порядок и дисциплину, решительно искореняя казнокрадство, лихоимство, чиновничий и помещичий произвол, служебную халатность и разгильдяйство. Ушли в прошлое балы, на которых дамы в роскошных платьях кружились в танцах с красавцами в гвардейских мундирах. Вместо них теперь проводились военные парады, а не угодивший императору своей выправкой полк мог прямо с плаца отправиться в Сибирь. Да, был такой случай, когда полк промаршировал мимо Павла в Сибирь. Потом, правда, Павел остыл и данный сгоряча приказ отменил. Естественно, действия царя вызывали у дворянства ужас и озлобление. Крепло мнение, что он душевнобольной.
Читать дальше