Станислав Пономарев - Под стягом Святослава [Историческая повесть]

— Огонь и дым сгонят козар с башен и стены. Тогда вы с пороками [94] Пороки (древнерусск.) — метательные орудия; катапульты. на лодиях подойдете к ним шагов на пятьдесят, а то и ближе. Ни одна стрела козарская не помешает вам сокрушать каменную преграду.

— Это дело! — сразу согласился Свенельд. — В пороки я больше верю!

— Одно другому не помеха! — раздраженно ответил варягу Добрыня, недовольный тем, что Свенельд так и не поверил в военную затею Святослава. Сам он безоговорочно принял необычный план штурма хазарской твердыни. Светлый ум князя-витязя не раз и не два выручал дружины русские из, казалось бы, неодолимой беды. А боевая удача всегда сопутствовала русскому оружию, если во главе полков стоял сам Святослав.

И еще подумалось витязю: «Ежели бы ты, варяг, дело по-своему вершил, то половину воев поклал бы под стенами тверди сей. И отступил бы с позором, как некогда от Ужгорода. Потом обвинил бы в поражении нас, руссов, — недоумков, как ты втайне о нас думаешь! Что для тебя есть кровь русская, Черный Ворон Сантал? Так, водица!»

Свенельд вскоре ушел. Добрыня, как это часто случалось, ночевать остался у князя…

Но заснуть им не удалось: из ночного поиска вернулись охотники с Колютой во главе.

— Ну что? — встретил их вопросом Добрыня.

Святослав промолчал. И так все было ясно: поиск не удался. Лорикат подтвердил это:

— Ход засыпан. Не успели.

— Схватили мы было одного козарина, — рассказывал Колюта. — Кто — не ведаем. Видать, из тверди уплыть норовил. Вот, — он бросил на стол мокрый козий бурдюк, — мож, доглядчик, а мож, сам хакан-бек норовил удрать?

— Как же вы так оплошали? — укоризненно глянул на него Святослав.

— Да больно уж прыткий удалец оказался. Я ухватил его за ногу, дак он каблуком мне по темечку как шмякнет, аж в глазах помутилось. Потом я прямо под стену поднырнул, по лестнице за ним кинулся, а он как завопит. Тут козары с огнем набежали, ну я на попятной. Кто-то копье во след метнул, чуть не в спину мне… Зато вот. — Колюта положил рядом с бурдюком красный, расшитый жемчугом сапог. — Должно, хакановый, — похвалился он.

— Он же один. Что в нем толку? — засмеялся Добрыня.

— Твердь возьмем, и другой отыщу. Я его…

— Ну довольно! — прервал его Святослав. — Идите спать. Поутру много дел грядет… А ты, — он обратился к Добрыне, — накажи Рудомиру, чтоб с реки глаз не спускал. А то еще кто-нибудь удрать захочет из тверди козарской.

ороткий сон освежил князя. Он вскочил с жесткой лежанки, вышел во двор. Святич уже ждал его с бадейкой воды. Святослав подставил ладони, шумно пыхтя, умылся.

— На спину полей!

Богатырь окатил холодной водой согнувшуюся плотную фигуру князя. В молодом сильном теле играли твердые мускулы, нерастраченная сила богатырская искала выхода: хотелось пройти на руках, кувыркнуться через спину, прыгнуть с берега в реку. Но… он был не простым ратником, и желания свои приходилось смирять.

Святич подал полотенце. Князь, обтирая лицо и шею, спросил весело:

— Ну как, творят мою мысль воеводы?

— Делают. Кипит работа. Свенельд вон пороки на лодии ставит: на четыре струга — один порок. Рудомир с воями камни для них возят из-за реки. В верховьях воевода Ядрей собирает все, что гореть может…

— Добро! Пошли в челн, поплывем к Ядрею!

— А трапеза?! — возмутился Святич.

— В челне позавтракаем чем нето, — весело откликнулся Святослав. — И вообще много есть вредно. Вон от обильства у тебя уж и пузцо расти стало. Ха-ха-ха!

— Тож скажешь, «пузцо» — обиделся гридень, запихивая в суму каравай житного хлеба и кус копченой медвежатины.

Князь стукнул его ладонью по плечу:

— Ну-ну, не держи обиды. Пошли!

— Погоди, хоть жбан с квасом прихвачу.

— Некогда! Водой обойдешься!..

Святич недовольно ворчал себе под нос, шагая вслед за князем. Они уже подошли к реке, когда их окликнул Добрыня:

— Вот, княже, гонца Летко Волчий Хвост прислал.

— Где?! — живо обернулся Святослав.

— Я тут, великий князь, — выступил вперед ловкий подтянутый отрок лет восемнадцати.

— A-а, Останец. Ты? С чем пожаловал? Говори!

— Речь не на ходу, великий князь. Разговор долгий.

— Ну да? Тогда садись в челн, там все и скажешь. А у тебя как дела, Добрыня?

— Пугаю хакана. Вон ребята мои лестницы вяжут на глазах у козар. Вишь, как суетятся степняки на стенах?

— Пугай, пугай. Как к делу придется, так позову тебя. Покамест тут управляйся!..