Дмитрий Дмитриев - Русский американец

Сознавая безвыходность своего положения, Наполеон старался сблизиться с жителями посредством прокламаций, обращенных к москвичам: он предлагал вернуться к своим занятиям русским чиновникам, купцам, ремесленникам и крестьянам, обещая свою милость. Но русские не нуждались в милости завоевателей и жестоко мстили врагам родной земли. Бледные, истомленные голодом москвичи ватагами ходили по улицам, поджидая момента, чтобы врасплох напасть на французов. Нередко случалось, что французские солдаты, найдя в подвалах и погребах бочки с вином, устраивали там пирушку; москвичи подкрадывались к пирующим врагам, затворяли подвалы, заваливали их камнями и бревнами, а то, выследив дом, набитый спящими французами, запирали все двери и поджигали его. Французы боялись ходить по выжженной Москве, опасаясь попасть в засаду, посылали вперед русских, а сами шли за ними. Русские нарочно заводили своих врагов в самые опасные места и, бросаясь на них, убивали, нередко и сами погибая с ними.

Мстящий народ где только мог истреблял врагов; их трупы прятали в погреба, ямы, пруды, закапывали в садах и огородах.

Час возмездия гордому завоевателю за пролитую кровь настал. Его счастливая звезда стала быстро меркнуть. Усыпленный своими победами и славой, Наполеон проснулся, но было уже поздно. Он всеми силами старался подкрепить ослабевшую бодрость своих солдат и ради этого в своих бюллетенях заявлял, что русская армия истреблена и что надобно теперь отыскивать ее остатки.

Между тем положение французов становилось час от часу все труднее и ужаснее. Началась народная партизанская война.

Мюрат, получив приказание от Наполеона следить за действиями Тарутинского лагеря, где находилось русское войско и главнокомандующий Кутузов, растянул своих солдат вдоль реки Черпишны. Его войска терпели страшный недостаток в фураже и провианте, их пища состояла только из конины и овощей, добытых на окрестных огородах.

Начались уже заморозки, появился первый снег. Солдаты Наполеона, не имея квартир, под открытым небом десятками, сотнями заболевали и умирали.

Сообщение Мюрата с Наполеоном почти прекратилось, потому что курьеров надо было посылать в Москву под прикрытием большого конвоя с артиллерией, иначе курьеры попадали в руки крестьян и партизан. Наполеон написал Мюрату, чтобы он оставался на своей позиции и всегда был готов к наступлению.

Нелегко было Наполеону сознаться в своем бессилии. Ему, привыкшему к победам, до сих пор не знавшему неудач, приходилось признать, что его поход в Россию более чем неудачен: после всех затрат, после многих тысяч потерянных воинов надо было думать об отступлении, не заключив даже мира. Что скажут его солдаты? Что подумает Европа, привыкшая читать его бюллетени о громких победах, привыкшая к славе французского оружия? Наполеон приказал маршалу Мортъе известить европейские дворы, что он со своей "победоносной армией" намерен выступить на зимние квартиры, так как климат Москвы для нее вреден; пойдет он через Калугу в юго-западные губернии. В своем двадцать пятом бюллетене Наполеон доказывал, что на новой позиции его армия сближается с Петербургом и Киевом, что значительно облегчит его следующий поход в Россию.

И вот был назначен день для передвижения неприятельского войска. Этим днем было первое октября. Всем маршалам было предписано, куда и по какой дороге надлежало выступать из Москвы.

Как недавно французы спешили в Москву, так теперь спешили выбраться из нее.

Наполеон оставил в Москве на некоторое время маршала Мортье с молодой гвардией и кавалерийскими полками для наблюдения за порядком при выступлении армии и обозов.

Французская армия, за исключением гвардии, при выходе из Москвы была в самом плачевном положении: голодные, общипанные, оборванные до такой степени, что сами французы не узнавали друг друга. Завернувшись в рогожи, ковры, чтобы защищаться от холода, они накидывали на себя женские юбки, шали, салопы, некоторые кутались в священнические облачения. На головах были надеты шляпки, чепчики, мешки, кульки; кто шел в поповской рясе и треугольной шляпе, кто в салопе, с муфтой на голове, кто в мундире и кокошнике, кто в лакейской ливрее, кто в лошадиной попоне или рогоже, кто в сарафане и чепчике. Словом, эта "великая, непобедимая армия" походила теперь на сборище несчастных, жалких оборванцев.

По большой смоленской дороге потянулись из Москвы многочисленные повозки с больными и ранеными, двинулся обоз с серебром, золотом и другими награбленными в Москве предметами.