Бямбын Ринчен - Заря над степью

Словом, все должно было свидетельствовать о радостном ожидании встречи с амбанем.

Маньчжурский амбань встретил Юмнэрэн, как встречают знатных дам. Он преклонил перед ней колена и низко опустил голову, отдавая дань восхищения красоте и свежести этой девушки — дочери бескрайних монгольских степей, которую еще не успели окончательно развратить пьяными оргиями.

— Теперь я верю, что ваша прекрасная улыбка может свести с пути праведного даже самого хутухту, в сердце звучат стихи древнего поэта:

напыщенно продекламировал амбань.

Юмнэрэн грациозно склонила свою красивую головку набок и, как бы подхватив неоконченную строфу, продолжила:

Она нарочито перефразировала известный стих.

Амбань никак не предполагал, что Юмнэрэн знает эти стихи, и с неподдельным восхищением воскликнул:

— Мою душу вы уже пленили!

Затем амбань пригласил гостью к столу, уставленному изысканными яствами. Он налил в хрустальные бокалы подогретую архи и опять продекламировал:

и, будто сам того не замечая, крепко сжал руку Юмнэрэн.

Хмель стал действовать.

выразительно произнесла девушка и, смеясь, склонилась на грудь амбаня. Он налил второй бокал и заставил девушку выпить, продолжая восхвалять ее красоту и ум:

— Было бы весьма печально, если бы девушка такой дивной красоты осталась навсегда в дымной юрте подневольного слуги. Мне кажется, что вы достойны стать подругой человека, занимающего высокое положение. Из всех государственных деятелей Монголии шандзотбу Дашдоржа, который управляет всем шабинским ведомством, по нраву можно считать достойным вас. Вы девушка умная и правильно делаете, что выбрали его своим покровителем. Но не забывайте, — продолжал амбань, — что шандзотба уже достиг преклонного возраста. Вам не мешает подумать о том, чтобы судьба не застигла вас врасплох, если ему вдруг вздумается покинуть этот мир. Вам следовало бы оформить право на наследство. Не знаю, щедр ли шандзотба или скуп. Я говорю вам об этом только ради вашего же благополучия, — закончил, улыбаясь, маньчжур.

— Шандзотба не так уж скуп… Я уверена, что его у меня никто не отобьет… — И опьяневшая Юмнэрэн стала хвастаться, что нарядов и украшений у нее столько, что с избытком хватит на всю жизнь.

— У меня, — перечисляла она, — есть жемчужный набор для седла, гутулы, вышитые жемчугом, и еще двадцать пар гутулов стоимостью в сорок лошадей. Есть у меня и сказочный "дэл без тени", о котором сказано в стихах древнего поэта:

Амбань с неподдельным удивлением слушал рассказы девушки о богатстве и щедрости шандзотбы, а та, раззадоренная его вниманием, со смехом продолжала выбалтывать тайны своего покровителя.

— Все это им стало в сто шестьдесят тысяч ланов. Мне об этом сам хутухта сказал. Ведь да рил-то не один шандзотба, хутухта тоже. Когда они преподнесли мне такие дорогие подарки, я прочитала им стихотворение, сочиненное о богдо ламами монастыря Гандана:

А вы знаете, что сказал мне хутухта, когда я прочла ему эти стихи? Он сказал: "Все мои поступки священны, и все, что мною совершается, делается на благо религии и народа…" Ой, что это с вами? — вдруг испуганно вскрикнула девушка.

Лицо амбаня, еще минуту назад веселое и смеющееся, внезапно болезненно исказилось. Он закатил глаза и схватился рукой за бок, страдая от боли. Вдруг он свалился с кресла и начал кататься по полу, скрипя зубами и громко стеная.