Колин Маккалоу - Битва за Рим

– Принцепс сената, отцы, внесенные в списки! В сенате назревает кризис, – начал Сулла, который, по своему обыкновению, стоял рядом с креслом совершенно неподвижно, лишь вытянув вперед правую руку со свитком. – Здесь, в этом списке, имена тех сенаторов, которые никогда больше не посетят наше собрание. Они мертвы. Их около сотни. Конечно, бо́льшая часть из них заднескамеечники, сенаторы второго ранга, которые не заслужили особых отличий, не выступали и разбирались в законах не больше, чем полагается любому сенатору. Однако есть здесь и другие имена, они принадлежат тем, о чьем отсутствии мы горько жалеем, потому что они председательствовали в судах, были специальными и третейскими судьями, составляли законы, занимали должности магистратов. Замены им до сих пор нет. И я не вижу, чтобы кто-то пытался ее найти. Напомню вам их имена: цензор и принцепс сената Марк Эмилий Скавр, цензор и великий понтифик Гней Домиций Агенобарб, консуляр Секст Юлий Цезарь, консуляр Тит Дидий, консул Луций Порций Катон Лициниан, консул Публий Рутилий Луп, консуляр Авл Постумий Альбин, претор Квинт Сервилий Цепион, претор Луций Постумий, претор Гай Косконий, претор Квинт Сервилий, претор Публий Габиний, претор Марк Порций Катон Салониан, претор Авл Семпроний Азеллион, эдил Марк Клавдий Марцелл, народный трибун Квинт Варий Север Гибрид Сукрон, легат Публий Лициний Красс-младший, легат Марк Валерий Мессала.

Сулла удовлетворенно замолчал – его слушатели были потрясены.

– Да, я знаю, – мягко продолжил свою речь Сулла, – пока вам не прочли этот список, вы не до конца осознавали, как много великих, столь многообещавших людей покинуло нас. Семь консулов и семь преторов. Четырнадцать исключительно компетентных судей, которые отлично разбирались в законах и предписаниях, хранителей mos maiorum – обычаев наших предков. Есть и другие, их имена я не назвал. Это народные трибуны, которые не так прославились за то время, что занимали свою должность, но тем не менее были весьма опытны.

– О, Луций Корнелий, это трагедия! – срывающимся голосом сказал принцепс сената Флакк.

– Да, Луций Валерий, это так, – согласился Сулла. Многие имена не вошли в этот список, потому что эти люди хоть и не умерли, но отсутствуют в нашем собрании, так как отправились на заморскую службу или заняли посты в Италии, вне Рима. Даже сейчас, когда наступило время зимнего затишья и шум битв стих, на наших заседаниях я едва могу насчитать сотню человек, хотя никто из живущих в Риме не пренебрегает своими обязанностями в этот час нужды. Имеется также длинный список сенаторов, которые отправились в изгнание и вследствие деятельности комиссий Вария и Плавтия. И такие, как Публий Рутилий Руф. Потому, уважаемые цензоры, Публий Лициний и Луций Юлий, я прошу вас сделать все, что в ваших силах, чтобы заполнить наши скамьи. Дайте возможность состоятельным и честолюбивым людям занять места в сильно поредевших рядах римского сената. А также укажите, кто из заднескамеечников мог бы получить право голоса в нашем собрании и претендовать на более высокие должности. Слишком часто мы не набираем даже кворума. А как может римский сенат управлять государством без кворума?

«Так-то!» – подумал Сулла. Он сделал, что мог, для того, чтобы жизнь в Риме вошла наконец в привычное русло, к тому же при всех пнул под зад безвольную парочку. Теперь-то цензоры вспомнят о долге. Пришло время заканчивать войну с италиками.

Один аспект государственной жизни, который Сулла совершенно упустил, был не видим никому со времени смерти Марка Эмилия Скавра, оставившего глубокий след в сердцах римлян. Его приемник, Луций Валерий Флакк, сделал вялую попытку привлечь к этой проблеме внимание Суллы, но, не обладая волевым характером, не довел дело до конца. Но и Суллу нельзя было осуждать за его недосмотр. Весь римский мир сосредоточил внимание на Италии, и те, кто непосредственно участвовал в этой заварухе, уже не обращали внимания ни на что другое.

Скавра особенно заботила судьба двух свергнутых царей, Никомеда из Вифинии и Ариобарзана из Каппадокии. Доблестный старый принцепс послал делегацию в Малую Азию расследовать ситуацию, касавшуюся царя Понта Митридата. Главой делегации был Маний Аквилий, высоко и заслуженно ценимый легат Гая Мария в битве при Аквах-Секстиевых. Он был соратником Мария во время его пятого консульства и успешно подавил восстание рабов на Сицилии. С Аквилием отправились еще два посланника, Тит Манлий Манцин и Гай Маллий Малтин, а также сами цари, Никомед и Ариобарзан. Обязанности посланников были ясно обозначены Скавром: вернуть власть обоим царям и пригрозить Митридату, чтобы не выходил за границы своего царства.