Григорий Вермишев - Амирспасалар. Книга II

— Меньше бы ты слушала старых сплетниц! Не делом занимаешься, Ашхен…

— Не любишь ты меня! — выдохнула побледневшая Ашхен. — Давно замечаю я — не любишь больше…

— Пустое! Лучше бы подумала о том, что до сих пор сына не принесла… Недаром корят меня родичи, — в сердцах ответил Захарий.

Ашхен упала ничком на тахту и залилась горькими слезами от недобрых слов. Разгневанный Захарий, не оглядываясь, вышел, хлопнув дверью; уехал на охоту в горы с неразлучным Ростомом.

Вдова в восемнадцать лет, Вананэ места себе не находила от горя. Неутешная, ездила она из Норберда в Ахпатский монастырь, где рядом с царственными предками покоился юный супруг, и снова возвращалась в замок, где каждый камень напоминал ей о любимом. Напрасно обеспокоенные братья настаивали на ее переезде в Тбилиси — Вананэ еще не выплакала всех слез…

В теснине Дзорагета, у горной тропы, ведущей к Санаину, в водном потоке безнадежно застряла арба. Аробщик бился, безуспешно пытаясь выручить стоявших по горло волов в ревущей воде, спасти повозку с грузом. Сверху по крутой тропе спускалась небольшая кавалькада. Посетив могилу отца, Вананэ возвращалась домой. С ней ехал постоянный спутник — конюший Самвел и несколько служителей из Норберда. Увидя аробщика в воде, царица приказала слугам помочь бедняге. Самвел, насупившись, наблюдал за работой спасателей, потом с досадой обернулся:

— Смотри, царица, как народ мучается без моста на переправе!

Вананэ безучастно смотрела на бушующий поток. Неузнаваемым стало прекрасное лицо царицы, исхудали и обострились тонкие черты, пропали яркие краски, потух ясный взор. Только два года продлилось ее счастье, и вот — погиб Абас и нет даже малого утешения — ребенка!

Самвел ворчливо продолжал:

— Цари не только горевать могут. Должны бы и о своем народе подумать!

Вананэ начала прислушиваться к речи старика:

— О чем ты говоришь, Самвел? Что я должна сделать?

— Эх, неужели сама не видишь? Мост через реку надо построить. Пусть он тебе в утешение, а народу на радость, как вечный памятник нашему Абасу будет!

Лицо Вананэ вспыхнуло от последних слов.

— Ты прав, Самвел! Найми же каменщиков, стройте мост [5] Мост Санаина. До наших дней уцелел изящный арочный мост через реку Дзорагет (по дороге из города Алаверди в Санаин), семь веков назад построенный царицей Вананэ. Надпись на крестовом камне у моста гласит: «Знамение Христа, будь ходатаем за властителей из рода Багратуни! Я, Банане, дочь князя князей Саргиса, сына Захария, супруга царя Абаса, который во цвете молодости погибнув, облек нас мраком печали, построила при жизни моей и братьев моих мост сей и воздвигла крест в память ему и в утешение мне. Помяните нас пред Иисусом Христом! Аминь!» . Хачкар резной воздвигнете на мосту… — Сказала с грустью: — И на камне надпись о моем бедном Абасе пусть высекут!

Годы шли. И в один из своих приездов в Дорийский замок правитель Армении застал там сестру Вананэ, которая приехала в гости «к невестке», как она называла Ашхен. Царица сняла траур, понемногу возвращалась к жизни, и Захарий предложил ей переехать в Ани вместе с Ашхен. Вананэ согласилась.

Когда она объявила своему маленькому двору о переезде в Ани, старый Самвел вдруг заявил:

— Госпожа, отпусти меня домой! Сорок лет не был я на родине. Хоть конец жизни хочу провести среди своих…

Удивилась царица, но, памятуя о долгой службе конюшего, отпустила его с миром.

Ранней весной по дороге, ведущей в Хожорни, медленно поднималась арба с тяжелой поклажей. У передней пары волов шагал Самвел. Он не утратил твердой поступи горца. У отцовского дома Самвела встретили родичи. Отец и мать, брат Манук давно умерли, не было в живых и соседа Вараздата. Осталась одна сестра, быстроглазая Ануш, со своим мужем и детьми.

— О-эй! Самвел! Здравствуй, дорогой! Совсем вернулся? — радостно кричал зять.

— Вернулся, вернулся, брат! Помоги арбу распрячь, — отвечал Самвел.

Прибежала Ануш и бросилась в объятия Самвела, плача от радости. С помощью зятя Самвел стал разгружать арбу.

— А это что у тебя такое? — любопытствовал родич, увидя большой железный плуг.

— Госпожа при прощании дала. Сама уехала в Ани, уговорил-таки ее брат. А мне там делать нечего! Вот и отпустила госпожа, за долгую службу денег за себя и братьев дала, да еще железный плуг подарила! Завтра на нем пахать буду, — объявил Самвел…

Окруженный односельчанами, Самвел пахал поле железным плугом, запряженным тремя парами волов. Такой большой плуг был редкостью в горном селе, и сельчане только ахали, видя, как уверенно проводил глубокие борозды старый воин, снова вернувшийся к земле…