Григорий Вермишев - Амирспасалар. Книга II

Вананэ покачала головой:

— Придется тебе новый дом построить, Закарэ! Более удобный. Хоть в походах постоянно находишься или в разъездах, двора настоящего в Вышгороде у тебя нет (а надо бы!), да и семью не удосужился завести…

Потемнело лицо у Захария. Отвернувшись к окну, он глухо спросил:

— О чем думает Ашхен? Так и собирается жить у своего отца?

Вананэ испытующе посмотрела на брата:

— А ты сам как полагаешь? За десять лет так и не смог обвенчаться с бедной девушкой?! Дяди Вахрама испугался? Или, быть может, опасался великую царицу разгневать? А теперь хочешь Ашхен осрамить, княжеской наложницей на весь город ославить?! Правильно рассудила она — раз не можешь жениться, надо разойтись! Такая красавица быстро найдет себе мужа, — заключила Вананэ и, заметив дурное настроение брата, вернулась к прежнему:

— Закажи своему зодчему построить новый дворец поближе к людям, к городу…

— Хорошо, я поручу это дело зодчему Джундику! — угрюмо бросил Захарий и вышел из покоя.

— Я строитель по призванию, а воин поневоле, Джундик [6] Архитектор Джундик — историческая личность. Надпись на крепостных укреплениях Ани гласит: «По велению шаханшаха Захария, амирспасалара, построил ворота Черных башен зодчий Джундик». ! Мне бы только строить… а всю жизнь приходится в седле проводить, врагов громить.

Серые глаза правителя смотрели вдаль чуть печально. Он перевел взор на голый череп зодчего, с выпуклым лбом и венчиком редких седых волос, подумал: «Наверное, так выглядели греческие мудрецы…»

Джундик неожиданно озорно улыбнулся:

— Государь, шесть зиждителей армянских храмов — апостолов и святителей — насчитывают наши историографы. Теперь и ты можешь в их ряд стать — седьмым великим строителем Айастана!

— Ну, я не апостол и не святитель! — усмехнулся Захарий. — Конечно, придется и мне строить церкви, иначе сразу возопят святые отцы: вот, мол, новый правитель верой пренебрегает! Но запомни крепко, Джундик: сооружать надобно и другое — новые крепостные укрепления возвести, гостиницы для приезжих купцов, рынки, мосты, здания для школ строить. Оскудел Айастан за время чужеземного владычества, надо ремесла да торговлю караванную поднимать! И не приличествуют в столице землянки на улицах, а я их немало видел в Ани. Особенно на окраинах…

В базиличном зале держалась духота уходящего летнего дня, лишь водный фонтан вносил некоторую прохладу. Солнце было уже на закате и освещало косыми лучами церкви и плоские крыши домов. Ярко горели кресты на храмах. Сверкала зелень деревьев в городских усадьбах. Правитель протянул большую руку к городу:

— Взгляни, как прекрасен Ани Багратуниев! Даже бесчеловечный враг не смог порушить его красоту… А моя столица должна быть еще краше, еще царственнее — на века! Вижу я град цветущий, опоясанный многоцветными стенами, с могучими башнями, со множеством дворцов и храмов, каменных рынков, домов красивых. И в этом деле ты должен мне помочь, Джундик!

Неподдельное удивление отразилось на худом лице зодчего. Сквозь полузакрытые веки он осторожно наблюдал за медальным профилем правителя. Знаменитый полководец говорил как художник, высказывал его сокровенные чаяния. И радость запела в усталом сердце старого зодчего…

Справившись с неожиданным волнением, Джундик стал неторопливо рассказывать:

— Когда восторжествовала Святая церковь дивного Григория Просветителя, языческие храмы и театры стерты были с лица земли, не хуже, чем при вражеских нашествиях!

Захарий покосился на зодчего. Тот невозмутимо продолжал:

— И нашим армянским зодчим пришлось начинать все заново, на пустом месте возводить божьи храмы и дворцы царям.

— А разве не сохранилось никаких сооружений от древних времен?

— Только небольшой храм в Гарни. Поезжай, государь, посмотри, как строили в древности!

— Продолжай! — кивнул правитель.

— Тесно стало в армянских городах. Вот и стали наши зодчие вместо длинных римских базилик воздвигать крестово-купольные храмы, на коротком кресте из четырех рукавов, что потом «греческими» прозвали. Такие храмы из Армении по всему свету и пошли! Но и в другого рода дивных строениях принимали участие наши зодчие… Собор святой Софии в Константинополе и поныне непревзойденная вершина зодчества. Возводили его во славу Господню десять тысяч человек в течение пяти лет в царствование Юстиниана. При завершении храма в восторге воскликнул император: «Хвала Господу, сподобившему меня совершить такое дело! Соломон, я превзошел тебя!» Но спустя четыре столетия ужасное землетрясение разрушило здание собора. Тогда вызвал басилевс Василий из Ани великого армянского зодчего Трдата. А тот восстановил еще краше храм несравненный, новый купол поставил, выше прежнего, искусно вмуровав в его кладку глиняные кувшины для облегчения веса. Каждый кувшин закладывал с особой молитвой… — и Джундик пояснил, хитро прищурив глаз: — Чтобы раствор успел схватиться!