Сигрид Унсет: Крест

Да и она сама – Кристин знала, что у нее самой немного теперь осталось друзей в родном краю…

Кристин выпрямилась во весь рост в своем домотканом зеленовато-буром кафтане и заслонила рукой глаза от золотого потока закатного солнца…

На севере виднелась полоска долины с серебристо-зеленой лентой реки, а дальше одна за другой теснились горные кручи с мутно-желтыми от камней и лишайника склонами, и где-то вдали, среди расселин и провалов, их снеговые вершины сливались с облаками. Прямо перед ней гора Рост выдвинула одно колено вперед, тесня долину. Логену приходилось здесь круто изгибать свое русло; до нее доносился снизу глухой ропот реки, пробивавшей себе путь в глубоком ущелье, где она прыгала с уступа на уступ, пенясь и кипя. А над замшелым склоном утеса синели вдали две широкие горы, которые отец Кристин сравнивал с женскими грудями.

Нет, нехорошо, непривольно здесь Эрленду, здесь он не может дышать…

На этом самом горном склоне, только чуть дальше к югу, ближе к родным местам, она встретила однажды в детстве горную деву.

Красивый, застенчивый и ласковый ребенок с густыми шелковистыми волосами и круглыми, нежными и румяными щечками… Женщина закрыла глаза, подставляя загорелое лицо потоку солнечного света. Будь она теперь молодой матерью с сосками, набухшими от молока, и с сердцем, только что освободившимся от бремени, обновленным и щедрым, как свежераспаханная земля, – тогда все может статься… Но такой, как она, не грозит никакая опасность. Троллям не придет в голову заманивать ее к себе. Горному королю вряд ли вздумается надеть золотой убор невесты на такую худую, изможденную женщину. И Хульдра не захочет приложить своего младенца к ее иссякшей груди. Она казалась себе такой же высохшей и жесткой, как старый корень ели под ее ногами, цепко обвившийся вокруг камней. Она с силой топнула по нему башмаком.

Два малыша, которые уже давно возились подле матери, тотчас повторили ее движение, изо всех сил затопали ногами по корню, а потом с любопытством спросили:

– Почему вы так сделали, матушка? Опустившись на землю, Кристин положила на колени цветы и стала ощипывать и стряхивать в корзину распустившиеся чашечки медвежьего уха.

– Потому что ботинок жмет мне в пальцах, – наконец ответила она тогда, когда дети уже давно занялись другим делом. Но они нисколько не удивились – они привыкли, что мать часто не слышит, когда к ней обращаются, или вдруг, очнувшись, отвечает тогда, когда они совсем забыли, о чем спрашивали.

Лавранс помогал матери обрывать головки. Мюнан не хотел отстать от брата, но только портил хрупкие венчики. И мать безмолвно, не гневаясь, по-прежнему погруженная в свои мысли, отобрала у него цветы. Соскучившись, мальчики затеяли игру, а потом подрались, стегая друг друга ощипанными стебельками, которые мать отбрасывала в сторону.

Они барахтались у материнских колен. Кристин любовалась двумя круглыми русыми головками. Пока еще между ними было большое сходство, у обоих почти один и тот же оттенок темно-русых волос, но по каким-то едва заметным, почти неуловимым приметам мать уже знала, что они вырастят совсем разными. Мюнан будет похож на отца": у него такие же синие глубокие глаза и густые шелковистые волосы, которые мягкими волнами и завитками лежат на головке; с годами они станут черны как смоль. Детское личико с пухлыми щечками, которые она так любит сжимать в ладонях, ощущая их нежную округлость, вытянется и удлинится, когда он станет чуточку старше. У него будет отцовский высокий и узкий лоб с впалыми висками, прямой, резко очерченный треугольник носа с тонкой переносицей и красивыми трепещущими ноздрями, который уже определился на лице Ноккве и явственно наметился у близнецов.

У Лавранса в младенчестве были светлые, как лен, шелковистые кудрявые волосы. Теперь они стали цвета лесного ореха, но на солнце отливают золотом. Они все еще блестящие и мягкие, но уже не такие шелковистые, как прежде, к тому же они стали гуще. И, перебирая их пальцами, она чувствовала, какой плотной шапкой они лежат на его голове. Лавранс походил на нее самое. У него были серые глаза, круглое лицо с широким лбом и круглый, мягко очерченный подбородок. Она знала, что, и достигнув возмужалости, он останется белолиц и румян точно кровь с молоком.

У Гэуте тоже был румянец во всю щеку. Этот мальчик удивительно походил на ее отца: те же мягкие очертания слегка удлиненного лица, темно-серые глаза и копна блестящих белокурых волос.