Я вспомнил Козела, эту историю и отогревшуюся от лагерей Воркуту, неподалеку от Северного Ледовитого океана, стоя в грузинском городе Гори, на его центральной площади, напротив внушительного памятника Сталину – едва ли не единственного, оставленного в целости на своем месте в Советском Союзе и после. Стоял себе и стоит.
С тех времен сохранился еще один нетронутый памятник Вождю, куцый, но гордый, – в маленьком поселке в Казахстане.
Однако даже в Гори высотный Сталин маячит уже давно не как символ, а скорее как историческая реликвия, даже раритет, не более. Словно сохраненный с тех еще времен. Его музей здесь же, неподалеку, где симпатичная девушка из сувенирной лавки с кокетливым синим беретом одета в форму работника НКВД, чтобы помнили, а рядом с музеем дом, точнее копия, где Вождь несусветный когда-то вылез на свет.
Кого только не рожают в этом мире женщины, отмучившись сдуру: и людей, и нелюдей. И маленьких праведников, как правило, с трагической судьбой, и великих преступников. С ней же, неразборчивой.
В самом конце XX века и активно в начале XXI вдруг запестрели, в основном по России, вытащенные из запасников бюсты Сталина, и даже вскрылся небольшой именной музей в Волгограде. Здесь Сталин – нередко ностальгия по величию державы. Есть бюсты в Украине, от закоулков парков до психбольницы, и в Беларуси. Но это все отливает серой серебряной краской, как дань эпохе СССР, а не коленопреклоненная святыня. В той же независимой Грузии сегодня 18 памятников, главным образом бюстов, Сталину. Земляк есть земляк. Даже если он ужасный, потому и великий.
В музее в Гори много что есть: и специальный вагон Вождя, и мебель из его кабинета, и личные вещи. Беспристрастная фотобиография и отдельная экспозиция копии посмертной маски. И еще подарки Сталину в виде картин с его изображением, милых мелочей и красивых ковров от благодарных народов и их представителей в лице отдельных лидеров и всегда востребованных мастеров трепетного паркетного искусства.
Не исключено, есть такие планы, что этот музей станет основой нового музея российской оккупации, и экспозиции придется потесниться. В любом случае, сегодня это единственный в мире настоящий во времени и по экспонатам музей Сталина.
Главный проспект города со времен царствования Вождя на одной шестой части суши скромно называется его именем. Только сегодня эта надпись на домах пишется по-грузински и на английском. Сталин-авеню. За спиной у памятника – городской муниципалитет, в доме, удивительно напоминающем куполом берлинский рейхстаг в миниатюре. Тоже реликвия.
Но молодежь, даже в Гори, на родине Сталина, к нему относится скорее никак, чем как-то. Был – и был. Тоже грузин. Большой был начальник. Народами правил. Туристическая аттракция.
– С одной стороны, – говорили мне те, кто чуть постарше, – он наш земляк и руководил большой страной. С другой, мы знаем о репрессиях.
Но в Грузии в разных местах я слышал, что имя Сталина молодежь сегодня не волнует. Как Кромвель англичан. Или Иван Грозный русских. У очень старшего поколения отношение разное: есть те, кто его отвергает. Достаточно среди них и тех, кто Сталина уважает, но только как великую историческую личность. И без пены у рта. C такой пеной только лицо пачкается и порезаться можно.
Так же тихо в древнем грузинском селе, знаменитом в этих краях своим вином, двое стариков еще до распада Советского Союза собрали частный музей вождя. Из уважения. У когтистой водоворотами горной речки, на отдельной веранде своего большого, но уже запущенного от старости дома.
Когда я приехал к ним, дед лежал тяжело больной, не вставая. А его жена, семидесяти семи лет, по имени Жужа красила во дворе волосы у домашнего родника, бьющего из открытой пасти барельефного льва. Позади на веревке сушились большие шматки сала, а побеги винограда, еще без листвы, обвивали все вокруг, беспощадные.
В Грузии не откажут гостю, и, смутившись поначалу, Жужа вскоре накинула на голову платок и повела через длинный домашний мостик к заветной веранде. Они с мужем собрали там фотографии Сталина и его цитаты, портреты, когда-то висевшие в клубах, и несколько бюстов. Гордостью этого музея стала металлическая стенка, которую они когда-то специально заказали и заплатили за нее. С одного ракурса там портрет молодого Вождя, с другого – уже пожилого.
– Меня спрашивали односельчане, зачем я заказала этот портрет, – поясняет бабушка. – Почему именно Сталина, а не Брежнева, например. Я ответила, что Брежнева много кто рисует и фотографирует, а у Сталина осталась я одна.
Читать дальше