Берды Кербабаев - Решающий шаг

Ашир сжал кулаки:

— Артык, мы еще повоюем с ним!

Но Артык словно переменился. Он в чем-то сомневался, чего-то боялся, стал нерешительным.

— И Айна от меня уходит, — глухо сказал он. Ашир тоже ни на минуту не забывал об этом. Он думал — что бы такое посоветовать Артыку? После некоторого раздумья он решительно предложил:

— Артык, если не хочешь, чтобы Айна погибла, беги с ней!

— Увезти?

— Чего ты боишься?

— Шекер...

— Шекер... мы заранее отправим к дяде.

Хотя этот совет и понравился Артыку. все же похищение Айны показалось ему трудновыполнимым.

— На словах это легко...

— Я же с тобой!

Артык невольно улыбнулся:

— А ты что — железная крепость? Устоим ли мы оба перед этими тиграми?

— Артык, я ведь не предлагаю тебе прятать Айну в моей кибитке!

— Куда же мы ее денем?

— Лучше всего временно увезти в Ахал.

— А как?

— Поездом. Не заезжая в Теджен, сядем в Такыре.

Артык задумался. Потом с сомнением покачал головой:

— Не так-то это просто. Раньше полуночи Айне не удастся выйти из кибитки, да и то, если посчастливится. А до рассвета разве мы сумеем добраться до Такыра?

— На Такыр сразу не пойдем. Достаточно, если дойдем до камышей. А там легко запутать следы. Они никогда не догадаются. Наоборот, будут думать, что ты ищешь защиты у кого-нибудь из почтенных людей.

— Ашир, а ведь ты порой дело говоришь!

— Гм... А ты Ашира и в грош не ставишь?

Артык был удивлен тем, как верно сегодня рассуждал Ашир, — заранее, что ли, все обдумал? Он хотел уже хлопнуть друга по плечу, но сомнения снова взяли верх:

— Трудное это дело. Арчин Бабахан говорит языком Халназара, волостной поддерживает его...

— Да ну тебя, Артык! — прервал его Ашир. — Ты, как упрямая лошадь... Брось яблоко в небеса, пока упадет — бог знает что может случиться!

— Как бы яблоко не поймали на лету!

— Тьфу, ей-богу! — рассердился Ашир. — А что, если небо упадет на землю?

— Ашир, недаром говорят: «Халат, который кроят, несколько раз примерив, короток не бывает!»

— Так-то оно так, но тут нужна смелость.

Артык ничего не ответил. Ашир принял это за согласие и продолжал:

— Халназар назначил свадьбу на двадцатый день месяца Мереда?

— Так.

— Тебе надо ночи превратить в дни, но собрать урожай и подготовить все остальное. Если нужна помощь — я готов!

— Пшеница почти вся обмолочена. Полдня достаточно, чтобы провеять и ссыпать зерно в чувалы.

Ашир бросил взгляд на угасавшее солнце. Сквозь облачную пелену оно просвечивало красным кругом, воздух казался насыщенным пылью. Ашир указал рукой на закат и сказал:

— Вот видишь, погода портится. Завтра обязательно будет ветер.

Артык взглянул на кунжут. Он пожелтел, казалось, раскрывшиеся стручки его улыбались.

— И кунжут пора убирать.

— Да ведь его не так уж много. Возьмемся вдвоем, уберем за один день...

Красный солнечный круг, опускаясь в серую мглу, коснулся края земли. Артык с мешком, наполненным дынями, вернулся к своему шалашу.

Нурджахан уже подмела у входа, разостлала кошму, заварила чай. Артык растянулся, подложив под локоть шерстяную подушку. Нурджахан отнесла корове дынную кожуру и, вернувшись, села возле Артыка. Видимо, ей хотелось поговорить с сыном, но она не знала, с чего начать. Шекер снимала с навеса подсохшую дыню.

— Устала, мама? — спросил Артык. Нурджахан вздохнула:

— Твоя мать, сынок, устает, когда нет работы.

— Но ты что-то невесела.

— Откуда же быть веселой, сынок? Твой труд за целый год пропал даром.

— Мама, ты ни о чем не беспокойся. Завтра буду молотить на своей земле — там останется, голодать не будем.

— Не об этом думаю, мой ягненок. Пора бы и невестку в дом привести.

— Год не такой, мама, чтобы думать о свадьбе.

Хотя Артык и возражал матери, но при слове «невестка» он подумал об Айне и невольно улыбнулся. Нурджахан продолжала:

— Ах, сынок, говорят: «Бессильный только смотрит».

— Мама, ты слышала? Бросают жребий, кому идти на тыловые работы.

Нурджахан насторожилась, но сделала вид, что ничего об этом не слышала.

— Значит, и тебе, сынок, придется тянуть жребий? Артык решил немного подготовить мать и ответил:

— Придется, мама. Говорят, от каждых пяти кибиток должен пойти один человек. На меня жребий, быть может, и не падет. Но если даже и придется уехать, я долю рабочего не считаю тяжелее дейханской.

— А в какой пятерке, сынок, ты будешь тянуть жребий?

— Говорят, придется тянуть с Халназарами.