Юрис Леон - Суд королевской скамьи

— По традиции, — продолжал Макалистер, главный хирург больницы автоматически становится заместителем главного врача Саравака. Но я вижу, Кельно, вы не очень обрадованы этим предложением.

— Похоже, что мне придется заниматься политикой, а я не очень склонен к административной деятельности.

— Не будьте столь скромным. Вы же были главным врачом в польском военном госпитале в ТурнбриджУэллсе.

— Я так и не привык писать отчеты и вести политические баталии.

— А как насчет Ядвиги?

Адам слегка побледнел.

— Мы не собираемся играть с вами втемную. Равно как не собираемся вспоминать ваше прошлое, которое вы стараетесь забыть, но на ваших плечах здесь лежала ответственность за десятки и сотни тысяч людей. И мы с сэром Эдгаром считаем, что вы наилучшая кандидатура для этой должности.

— Мне потребовалось пять лет, чтобы завоевать доверие улу, — сказал Адам. — С помощью Бинтанга и его турахов мне удалось начать несколько весьма многообещающих проектов, и только сейчас пришло время увидеть результаты. Мне почти удалось решить проблему питания. Хирурга вы можете найти в Кучинге, и англичане никогда не страдали от недостатка хороших администраторов, а я чувствую, что из моих трудов вот-вот может родиться что-то важное. Видите ли, доктор Макалистер, в Ядвиге наша жизнь полностью зависела от того, насколько немцы позволяли нам существовать. Здесь же, независимо от бедности почвы, от примитивности организации общества, человек всегда может рассчитывать на собственные силы, и мы практически доказали это.

— Мда... понимаю. Но, думаю, вы должны принять во внимание и тот факт, что миссис Кельно будет чувствовать себя куда лучше в Кучинге. Она может позволить себе несколько раз в году бывать в Сингапуре.

— Со всей откровенностью должен сказать, что Анджеле моя деятельность доставляет такое же удовольствие, как и мне.

— А мальчик? Он же должен получить образование?

— Анджела ежедневно занимается с ним. И он не уступает никому из ребят его возраста в Кучинге.

— Значит, вы решительно отказываетесь?

— Да.

— Насколько ваше решение обусловлено страхом покинуть джунгли?

Адам поставил бокал и перевел дыхание, потому что Макалистер попал в самую точку.

— Кучинг — отнюдь не центр Лондона. Никто вас не обнаружит там.

— Евреи повсюду. И каждый из них — мой потенциальный враг.

— И неужели вы собираетесь до конца жизни похоронить себя в джунглях?

— Мне бы не хотелось больше говорить на эту тему, — сказал Адам Кельно; крупные капли пота покрывали его лицо.

13

Стефан Кельно, щедро одаренный ребенок, был зеницей ока для своего отца. Может быть, туземцев больше всего поражало неизменное присутствие мальчика рядом с отцом во время его путешествия по рекам.

Адам в глубокой печали стоял на пристани, от которой отходил паром на Кучинг; Анджела с сыном махали ему, пока совершенно не скрылись из виду. В Кучинге они должны были сесть на пароход в Сингапур, а оттуда отправиться в Австралию, где Стефану предстояло начать формальное обучение в школе-интернате.

Адам испытывал нечто большее, чем естественное опасение отца за судьбу сына. В первый раз за все годы он обратился к молитве. Он молился о безопасности мальчика.

Чтобы заполнить зияющую пустоту в жизни, он стал уделять еще больше внимания Терренсу. С ранних лет Терренс уже привык к медицинской терминологии, порой помогал ему в несложных операциях: Не было никаких сомнений, что из него получится превосходный врач, и целью жизни Адама стало поспособствовать этому. Иан Кемпбелл всецело поддерживал его, хотя и сомневался, что мальчик, выросший в джунглях, сможет найти себе место в современном мире.

Всю свою энергию Кельна обратил на претворение в жизнь нескольких новых программ. Он обратился к Бинтангу и главам длинных домов с просьбой послать несколько способных мальчиков и девочек из каждого такого дома в Форт-Бобанг. Ему пришлось потрудиться, убеждая взрослых пойти на это, потому что племя привыкло жить тесным сообществом и не хотело лишаться рабочей силы. Наконец Адаму удалось убедить их, что, получив специальную подготовку, ребята будут иметь куда большую ценность для племени.

Он начал заниматься с пятнадцатью подростками, которые для своего обитания построили миниатюрный длинный дом. Первый курс обучения носил очень простой характер: дать им представление о времени, научить оказывать первую медицинскую помощь и заботиться о гигиене в каждом длинном доме. Двое ребят из первой группы были посланы в подготовительную школу Балу-Линтанг в Кучинге для более основательного обучения.